Чингисхан. Тэмуджин. Рождение вождя. Алексей Гатапов

Чтение книги онлайн.

      – Ну, я поговорю с этим блудливым щенком, – негодующе проговорил Тодоен. – Сегодня же напомню ему, чем этот мой кнут пахнет… И раньше, бывало, ссорились кияты, – он недоуменно пожимал плечами, – но ведь всегда держались вместе, никто не бегал на сторону, а вот появилась негодная овца в стаде…

      Надолго встала тишина.

      – Ну, – встрепенувшись, будто стряхивая с себя задумчивость, первым заговорил Есугей. – Что теперь нам об этом горевать. Будем делать так, как решили. Алтан, наверно, сам одумается, когда поймет, к чему все это ведет. Давайте лучше выпьем перед расставанием.

      – Давай, брат! – обрадованно подхватил Даритай, берясь за туесок.

      Разъехались после полудня. Бури Бухэ, встав понурый с похмелья и вновь приободрившийся после стременной чаши арзы, шумно напутствовал Тэмуджина:

      – Ну, мой племянник, ты там не поддавайся чужим! Надейся на нас и никого не бойся. Потом мы приедем и всем там покажем, что за звери – борджигины.

      Расстались без долгих прощаний и до первого харана ехали без оглядки.

      XI

      С двумя навьюченными лошадьми в поводу они направлялись на юго-восток, держа путь на среднее течение Керулена. Есугей тщательно выбирал дорогу по пустынным местам, стороной объезжая курени и айлы борджигинских родов, расположенных на пути. Ему не хотелось сейчас разглашать людям то, что собирается женить сына, но и ложью отвечать на неизбежные расспросы он тоже не хотел.

      За свои годы он хорошо убедился в том, что во время важных дел лучше не совершать поступков, которые могут вызвать гнев небожителей. Неспроста, считал он, люди говорят: украсть – один грех, сказать ложь – одиннадцать грехов. Боги строги и придирчивы к людям, поэтому лучше не злить их, когда ждешь от них удачу и благословение. Потому он еще до выезда из дома, обдумывая, какой следовать дорогой, твердо решил не заезжать в ближние стойбища. Только за рекой Эг, перед вечером, они заехали в небольшой айл с дойными кобылами, выпили кумыса и, отказавшись от предложения ночевать, двинулись дальше.

      На ночь встали уже за Бархом. В темнеющих сумерках перешли реку и, отъехав подальше от брода, остановились у небольшого родника. Чуть засинело на востоке, они были уже в седлах, днем перешли Хурх, а на закате солнца подошли к маленькой, наполовину пересохшей речке Хуйтэн.

      Места здесь были низменные, привычные взгляду горные хребты, покрытые темной тайгой, остались далеко позади, и Тэмуджин, неся чистую воду из протоки, с любопытством оглядывался по сторонам.

      – Ниже этого места по Онону мы кочевали, когда тебе было четыре года, – говорил Есугей, сидя перед огнем и наливая кумыс из кожаного бурдюка. – Помнишь, в то лето на тебя напали волки, а ты ускакал от них, отстреливаясь из своего детского лука?

      – А разве это здесь было? – удивленно спросил Тэмуджин.

      – Вон за теми двумя одинаковыми сопками, – Есугей, оглянувшись назад, показал на далекие бугры СКАЧАТЬ