Тризна по князю Рюрику. Кровь за кровь! (сборник). Дмитрий Гаврилов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Не сам он решил, – ответил самый старший, – я те времена хорошо помню. Гостомыслу сон был, дескать, из чрева Умилы произрастает древо, великое и плодовитое, и от плодов этих весь словенский народ насыщается. А уж волхвы истолковали, что нужно сынов Умилы на княженье звать.

      – Ну, так! – воскликнул спорщик. – Волхвы-то тоже поумнее нас будут! На то они и волхвы!

      Губы старшего растянулись в недоброй улыбке, глаза блеснули льдом:

      – Ага. А знаешь, кто из волхвов больше всех вопил тогда? Суховей! Помнишь такого?

      Спорщик нахмурился, помотал головой, а старший продолжил:

      – Премерзкий человек был, гнус самый натуральный. В пору, когда он Перуну дары приносил, ну тогда ещё сам Перунов жрец мухоморами какими-то отравился и с весны до осени хворал, так вот в ту пору такая засуха случилась, такой мор…

      – Помню, – кивнул Вяч. – Жуткое время было. Мы даже хотели в Словенск идти, разыскать этого волхва и научить уму-разуму.

      После этих слов мужики задумались ещё крепче. Добря ловил каждый вздох, каждый взгляд, забывшись, едва не выскочил из-под одеяла. Отец протянул устало:

      – Вот беда-то…

      Ему ответили не менее печальным голосом:

      – А че беда? Княжит Рюрик и княжит. Народ не обижает…

      – Сейчас не обижает, а что после будет? Особливо если мурмане ещё понаедут.

      – Да ничего, – буркнул спорщик. – Не мужицкое это занятие – о делах княжества рассуждать. Сами разберутся, без нас.

      – Это как же без нас? – ахнул кто-то. – А сход народный на что?

      Вяч кивнул, его ладони сжались в кулаки, мышцы под потрепанной тканью рубахи вздулись.

      – Вот так всегда. Рассуждаем, потрясаем кулаками, грозимся, а как только до дела доходит – в кусты. А после на власть пеняем, дескать, и головы дырявые, и руки не чисты.

      Мужики загудели: одни кивали, другие роптали, спорили. Сумерки за окном превратились в непроглядную темень, огонек в углу стал ярче – так всегда бывает, когда догорает лучина. Вяч поднялся, выпрямился. Следом за ним повставали и остальные. Покидали избу по трое, молчаливые и угрюмые.

      Целую неделю отец и на шаг от себя не отпускал, и порол каждый день. Все учил, приговаривал. Добря не перечил, терпел, стиснув зубы. Другие плотники посмеивались над мальчишкой и тоже поучали. Солнце, наконец, утихомирилось, все чаще стал набегать прохладный ветерок. И пунцовые тучи все чаще изливали на луга и леса живительную влагу.

      Добря безропотно строгал доски, очищал от коры бревна. За неделю закончили строить дом для одного из подручных князя, начали мостить новую площадь. Старая ведь крошечной была, без отмостки, едва с неба упадет хоть одна капля, превращается в жирное месиво. А новую – поднимут так, что никакая грязь не страшна.

      Горожане снуют, радуются. Изредка то один, то другой подходит к отцу, что-то спрашивает. Тот отвечает важно, свысока. А те вроде как пригибают головы, слушают с разинутыми СКАЧАТЬ