Святыня. Деннис Лихэйн

Чтение книги онлайн.

      Я поскреб затылок, несколько раз проведя по нему пальцами – наш с Энджи условный сигнал, означающий: «порядок», и обезоружил Джинни, поглядев на нее в упор ласковым, дружелюбным и блаженным взглядом безумца.

      – Трудно стало подниматься по утрам, – сказал я. – Очень трудно.

      – Вы в депрессии, – благодарно отозвалась Джинни, словно поняв наконец что-то, бывшее для нее дотоле за семью печатями.

      – Скорблю я, Джинни, глубоко скорблю.

      Когда я произнес ее имя, она будто слегка дернулась и тут же улыбнулась:

      – Скорбите по поводу фен-до-скопа?

      – Фен-де-сьекля, Джинни, – поправил я ее. – Да. Чрезвычайно. Я что хочу сказать, заметьте, при всем моем несогласии с его методами, возможно, Тед Качински был все же прав.

      – Тед, – сказала она.

      – Качински, – добавил я.

      – Качински.

      – Бомбист, – уточнил я.

      – Бомбист, – задумчиво повторила она.

      Я улыбнулся ей.

      – Ах да, – внезапно встрепенулась она. – Бомбист! – Ее взгляд прояснился. Она оживилась, словно внезапно сбросила с плеч огромную тяжесть. – Понимаю.

      – Понимаете? – Я наклонился вперед, подавшись к ней.

      Ее взгляд вновь затуманился смущением.

      – Нет. Не понимаю.

      – Ах… – Я откинулся в кресле. В глубине офиса в углу, как раз за ее правым плечом, высилось окно.

      «Там холодно, – внезапно подумал я. – Ее продует».

      Я опять наклонился к ней через стол.

      – Отклики критики на лучшие опусы современной масскультуры обескураживают меня, Джинни!

      Она опять дернулась, отпрянула, затем улыбнулась. Видимо, такая у нее была привычка.

      – Согласна.

      – Обескураживают и ставят в тупик, – продолжал я. – И это ощущение тупика порождает гнев, гнев же, в свою очередь, порождает депрессию, ну а депрессия… – голос мой взметнулся ввысь, оглушив Джинни визгом, в то время как над подоконником возникла Энджи, а устремленные на меня глаза Джинни сделались огромными, как блюдца, и левая рука ее нырнула в ящик стола, – погружает в скорбь. Скорбь истинную, непритворную, не надо обманываться – и ты скорбишь по поводу упадка искусства и упадка критического гения и конца тысячелетия, когда все вокруг полнится ощущением фен-де-сьекля!

      Затянутая в перчатку рука Энджи закрыла окно.

      – Мистер… – произнесла Джинни.

      – Дуэн, – подсказал я. – Дефорест Дуэн.

      – Мистер Дуэн, – сказала Джинни. – Да. У меня нет полной уверенности в том, что ваше состояние определяется словом «скорбь».

      – И Бьорк… – припомнил я. – Объясните феномен Бьорк!

      – Не могу, – сконфузилась она. – Но подозреваю, что Мэнни сможет.

      – Мэнни? – переспросил я, в то время как дверь позади меня отворилась.

      – Да, Мэнни, – СКАЧАТЬ