Покушение на Сталина. Дело Таврина – Шило. Игорь Ландер

Чтение книги онлайн.

      Для неискушенного читателя все это звучит правдоподобно и, во всяком случае, вполне мотивированно. Однако у проводивших допрос комиссаров ГБ 3 ранга Л. Ф. Райхмана (НКГБ) и А. М. Леонтьева (НКВД) и полковника В. Я. Барышникова («СМЕРШ») подобные утверждения должны были вызвать, по меньшей мере, скептическую улыбку, и уж во всяком случае – подтолкнуть их к дальнейшим расспросам. Однако этого, как ни странно, не произошло, и потому выяснением сомнительных обстоятельств придется заняться нам.

      Для начала попробуем взглянуть на ситуацию глазами профессионального контрразведчика с использованием имеющихся у нас фактов. Информация о сокрытии Тавриным факта смены фамилии означала, что данный командир пулеметной роты 1196-го стрелкового полка 359-й стрелковой дивизии, скорее всего, использует подложные документы, следовательно, выдает себя за другого человека. Иначе говоря, к оперуполномоченному Васильеву поступил сигнал. По действовавшим правилам его полагалось проверить, а при наличии выявившихся достаточных оснований и для дальнейшей углубленной проверки – завести дело оперативной проверки (ДОП), запросить все инстанции, провести установку личности фигуранта от церкви, в которой его крестили, до последнего места работы перед призывом или службы во время войны (если это была другая часть). При отсутствии в распоряжении контрразведки фотографии офицера организовывалось мероприятие, к примеру, с приездом в часть корреспондента армейской газеты. Негласное документирование и остальные первичные оперативные мероприятия проводились в рамках предварительного негласного расследования, которое полковой контрразведчик даже не имел права вести самостоятельно: таковые осуществлялись согласно плану, утвержденному начальником Особого отдела дивизии. Проверяемый обставлялся агентурой и ни в коем случае не отпускался в места, из которых мог исчезнуть, не говоря уже о направлении в зафронтовую разведку, в особенности если он не имел к ней никакого отношения. О проводящейся проверке обязательно информировались вышестоящий командир и комиссар с целью исключения возникновения двусмысленных ситуаций по службе. Если сигнал окончательно подтверждался, по результатам проверки начиналось расследование. Все это проводилось негласно, объект ни в коем случае не должен был ни о чем догадаться и насторожиться. И только после полного сбора уличающих доказательств его вызывали или приводили для первого допроса в землянку Особого отдела, откуда он в худшем случае уже без ремня и погон отправлялся в ОО дивизии для проведения следствия, а в лучшем – на фильтрацию. То есть беседа являлась последней, завершающей фазой, причем это было строго обязательно. Ни один, даже самый неопытный, прошедший на курсах элементарное обучение основам оперативно-разыскной деятельности контрразведчик не мог поступить иначе, в противном случае он совершал преступление, причем в боевой обстановке.

СКАЧАТЬ