Мертвые уши. Конспект поэмы. Александр Покровский

Чтение книги онлайн.

      Множество социальных явлений, почти ежедневно наблюдаемых мною, таких как горести, болезни и бедность ума, побудило меня взяться за предметное их описание, описание, в коем более боли, нежели злорадства, и возобладает сострадание и участие над высокомерием и поучительством.

      Все чиновники происходят от енота. Это их пра-пра-и-еще-раз-пра-родитель.

      От енота-полоскуна.

      Вы никогда не замечали?

      Вы не замечали, что если вы вдруг где– то встанете рядом с чиновником, то он сейчас же начинает потирать свои ручки – будто моет что-то в ручье. Это оно – генетика – енот-полоскун. Это он (она, оно) в действии.

      Что только не делали некоторые, чтоб отучиться от этой привычки – все напрасно.

      Потому что так прописано в генетическом коде.

      И вот разговариваешь порой с человеком, разговариваешь о вещах, безусловно, интересных и нужных – об инфляции, например, и о том, что для ее обуздания хорошо бы уменьшить налоговое бремя на бизнес, а он слушает внимательно, а потом и говорит: «И еще надо уменьшить денежную массу и повысить ставку рефинансирования!» – и тебе только сначала кажется, что перед тобой полный идиот, поскольку потом ты замечаешь, как он потирает свои ручки.

      Ба! Да это был вовсе и не человек, а енот, твою мать!

      И у него сейчас же растут усы, а физиономия заостряется, заостряется и обрастает волосами, а выражение глаз такое, будто он только что яйцо в соседнем курятнике стибрил.

      Настоящая радость – это когда единственный раз всё до конца не распиз…ли и по всей стране снабдили все отделения «Скорой помощи» новыми машинами.

      Мне нет нужды говорить о том, что все чиновники должны обзавестись своим собственным любимым коньком (вы понимаете, разумеется, что я имею в виду).

      Чтобы чуть чего – сел на своего конька – и только мы его и видели.

      Странная беспорядочность нашего климата порождает такую странную беспорядочность человеческих пород, что впору говорить о полнейшем беспородье, и восклицание: «Однако, порода!» – скорее адресовано исключению из общего правила.

      У чиновников есть одна весьма чувствительная область.

      Ею они чувствуют приближение грозы.

      Писание книг подобно беседе. Ни один человек, знающий правила хорошего тона, не согласится высказать решительно все – так и писатель, знающий границы приличия и благовоспитанности, как и границы своего дара, не позволит себе все обдумать – что-то он оставит и воображению читателя.

      Хочется украсить чем-нибудь их быт. Подозреваю, он до сих пор не украшен. Ветка бузины, полагаю, подойдет лучше всего.

      И потом, это же удобно. Ходишь с бузиной в быту – значит, свой.

      Я не мог положить последний мазок на портрет провинциального чиновника той же кистью, какой написал все остальные его части. Некоторые из них я писал кистью грубой, набранной из свежей свиной щетины, символизировавшей тупость, ограниченность и в то же время силу органов, но тут я отложил все и взялся за кисть теплую, полностью сложенную из беличьих хвостов.

      Ею я писал выражение его лица.

      Особенно мне удались глаза с грустью собаки.

      Мы в глубокой… как бы это поточнее… мы в глубокой. в общем, до дна мы еще не дошли. А почему?

      А потому что познание добра и зла так крепко запечатлено в нашем уме, что даже если совести нашей и случалось грубеть от длительной привычки к греху, но, все одно, она смягчается от одного только взгляда на невыразимые страдания любезного Отечества.

      Все проговариваются.

      Правящая партия в качестве своего символа выбирает животное, которое полгода ничего не делает и спит в своей берлоге, а в оставшиеся полгода оно только и делает, что набивает свое собственное брюхо.

      То есть ни о каком общественном благе речь не шла изначально.

      Прощай, трезвый рассудок и осмотрительность, отдаем себя во власть страсти.

      А какая у нас на сегодня страсть? У нас на сегодня страсть по обнаружению страсти.

      У чиновников, конечно. Хотелось бы знать: что еще, кроме казнокрадства, они делают со всей той неистовостью, что отпущена им природой?

      Некоторые части утрачивают тонкости от длительного напряжения.

      Чувствительность СКАЧАТЬ