Любовник смерти. Борис Акунин

Чтение книги онлайн.

      Но он все же взял щепотку, сунул в ноздрю, вдохнул что было мочи. Ну, пакость! Слезы из глаз потекли, обчихался весь и соплями потёк.

      – Что, дурень, проверил? – наморщила нос Ташка. – Говорю, брось. Скажи лучше, это у меня что?

      И себе на волосья показывает. А у неё на макушке воткнуты ромашка и ещё два цветочка, Сеньке не известных.

      – Что-что, коровий лужок.

      – Не лужок, а три послания. Майоран означает «ненавижу мужчин», ромашка «равнодушие», а серебрянка «сердечное расположение». Вот иду я с каким-нибудь клиентом, от которого тошно. Воткнула себе майоран, презрение ему показываю, а он, дубина, и знать не знает. Или с тобой вот сейчас стою, и в волосах серебрянка, потому что мы товарищи.

      Она и вправду оставила в волосах одну серебрянку, чтоб Сенька порадовался.

      – Ну а равнодушие тебе зачем? Ташка глазами блеснула, губы потресканные языком облизнула.

      – А это влюбится в меня какой-нибудь ухажёр, станет конфекты дарить, бусы всякие. Я его гнать не стану, потому что он мне, может, нравится, но и гордость тоже соблюсти надо. Вот и прицеплю ромашку, пускай мучается…

      – Какой ещё ухажёр? – фыркнул Сенька, заворачивая марафет, как было. Сунул в карман, а там брякнуло – бусы зеленые, что у китайца скрадены. Ну и, раз к слову пришлось, сказал:

      – Хошь, я тебе безо всякого ухажерства бусы подарю?

      Достал, помахал у Ташки перед носом. Она прямо Засветилась вся.

      Ой, говорит, какие красивые! И цвет мой самый любимый, «эсмеральда» называется! Правда подаришь?

      – Да бери, не жалко.

      Ну и отдал ей, невелика утрата – семьдесят копеек.

      Ташка тут же бусы на шею натянула, Сеньку в щеку чмокнула и со всех ног домой – в зеркало смотреться. А Скорик тоже побежал, к Яузскому бульвару. Смерть, поди, заждалась.

      Показал ей пакетик издали, да и в карман спрятал. Она говорит:

      – Ты что? Давай скорей!

      А у самой глаза на мокром месте и в голосе дрожание.

      Он ей:

      – Ага, щас. Ты чего обещала? Пиши Князю записку, чтоб взял меня в шайку.

      Смерть к нему бросилась, хотела силой отобрать, но куда там – Сенька от неё вокруг стола побежал. Поиграли малость в догонялки, она взмолилась:

      – Дай, кат, не мучай.

      Скорику её жалко стало: вон она какая красивая, а тоже бессчастная. Дался ей порошок этот поганый. И ещё подумалось – может, не станет Князь в важном деле бабу слушать, хоть бы даже и самую разобожаемую полюбовницу? Хотя нет, пацаны сказывали, что ей от Князя ни в чем отказа нет, ни в большом, ни в малом.

      Пока сомневался, отдавать марафет или нет, Смерть вдруг понурилась вся, за стол села, лоб подпёрла, устало так, и говорит:

      – Да пропади ты пропадом, зверёныш. Всё одно подрастёшь – волчиной станешь.

      Застонала тихонько, словно от боли. Потом взяла бумаги клочок, написала что-то карандашом, швырнула.

      – На, подавись.

СКАЧАТЬ