Ленин и Клеопатра. Александр Образцов

Чтение книги онлайн.

      Франсуа. Я вынужден попросить у вас объяснения…

      Таня. Ну, извините меня. Ну?.. Или вы хотите, чтобы я застегнулась на все пуговицы и следила за произношением?.. Но это же скучно, Франсуа. К тому же я только представила себе их лень… Да, для вас это дико. Конечно. Человек тратит десятилетия своей единственной жизни на написание стихов, например, но не может отличить дактиля от амфибрахия! Честное слово! Ему лень заглянуть в учебник грамматики. Он ничего не читает. Его кругозор формируется к двенадцати годам. Все наши гении, Франсуа, все эти искалеченные люди, о которых я говорила – дилетанты, не профессионалы. И если среди них появляются двое-трое известных в мире людей, так ведь какой это ничтожный процент по отношению к сотням, тысячам графоманов, изуродовавших свои жизни!..

      Не-ет, Франсуа, не относитесь к России всерьез. Здесь этого не поймут. Начнут наглеть… Ну, и так далее… Вы это наблюдаете уже лет пятьсот.

      Франсуа. Да ведь никто всерьез и не относится, Таня. У нас много своих дел. У нас хороший, уютный дом. В Европе. Но с одним дефектом: восточное окно в доме постоянно выбивают. Мы не успеваем стеклить. Только застеклим – его выбьют. А то и целый угол разворотят.

      Таня. А как южное окно? Не беспокоит?

      Франсуа. Не понимаю?

      Таня. С юга вам не дует?.. Ну да, конечно… На юге вы хорошо поработали на местности.

      Франсуа. Мы осуждаем колониализм.

      Таня. Ну а что, удобно. Вас оттуда вышибли, вы тут же начали осуждать. А мы вот не осуждаем свой колониализм. Мы его любим. Мы бурятов любим. И узбеков. И татар. Мы их обнимаем. Мы и земли их захватывали только для того, чтобы обнять. Честное слово. Мы и японцев любим. И американцев. А французов – так просто обожаем. Если вы хотите иметь красивую жену, Франсуа, приезжайте в Москву и выбирайте, кого захотите. Не пожалеете.

      Франсуа (усмехнувшись). Вы знаете, Таня, я все же думаю – пусть русские красавицы достаются своим кавалерам.

      Таня. Боитесь?

      Франсуа. Скажем так – опасаюсь.

      Таня. Напрасно… А впрочем – правильно. Будет ходить нечесаная до обеда. Годам к двадцати пяти поплывет, обабится. К тридцати отупеет. К сорока возненавидит всех соседей. А к пятидесяти задушит вас подушкой во сне. И сама газом отравится.

      Франсуа. Снова вы наговариваете на себя.

      Таня. Вот!.. Вот, видите! Вы уже рассуждаете, как русский. Вы уже мыслите не меньше, чем классами, народами. На меня, на личность, вы переносите все видовые бабские СКАЧАТЬ