Мещерская сторона (сборник). Константин Паустовский

Чтение книги онлайн.

      – Как называется? – строго спросила Нина Порфирьевна, разглядывая крупные и такие легкие цветы, что они трепетали от ветерка, проникавшего из сада в кабинет Нины Порфирьевны.

      – Немезия. Африканский цветок. Я его прямо вымолил у одного старика цветовода, когда был в Москве. В ногах валялся. Вы поглядите хотя бы на этот лепесток. Голубой цвет переходит в фиолетовый, а фиолетовый в багряный.

      – А какой же осязательный результат? – неожиданно спросила Нина Порфирьевна.

      Николай Никитич растерялся:

      – Не пойму, чего спрашиваете?

      – Результат, говорю, какой от этих цветов? Вы же их не на продажу растите?

      – В жизни ни единого цветка не продал! – торжественно ответил Николай Никитич. – Только дарю.

      – Эх вы! – сказала Нина Порфирьевна и сняла пенсне. Тотчас глаза ее потеряли строгость и сделались усталыми и добрыми. – Гордитесь, что подружились с композитором Аренским*, когда он здесь жил, а от искусства требуете немедленного практического результата! Искусство создает хороших людей, формирует человеческую душу. Для этого оно и существует.

      – Так то искусство… – робко возразил Николай Никитич.

      – А театр – не искусство? – спросила Нина Порфирьевна. – Как вы думаете?.. Анфиса правильно выбрала дорогу. Вы ей не мешайте. Я зайду как-нибудь вечерком, поговорю с ней.

      Николай Никитич ушел не очень успокоенный.

      Были уже сумерки. В городке зажигались огни, но гораздо ярче фонарей освещал тихие улицы свет ламп из открытых окон.

      В доме у Николая Никитича было темно. «Ушла Анфиса, что ли?» – подумал он. Поохал, зажег фонарь и пошел в сад; надо было подставить подпорки под старую яблоню.

      В саду сидела на скамейке Анфиса. Сидела так тихо, что Николай Никитич сразу ее и не заметил, а когда заметил, то испугался: сидит как неживая, сгорбилась, кутается в платок.

      Николай Никитич подошел, сел рядом. Анфиса молчала.

      – Что ты, дочка? – спросил Николай Никитич и положил руку на плечо Анфисе. – Никак, заболела?

      – Нет, – ответила Анфиса и туже закуталась в платок.

      – Что ж ты сидишь в темноте?

      Анфиса повернулась к Николаю Никитичу и посмотрела ему в глаза. Фонарь стоял на земле, освещал снизу лицо Анфисы. Николай Никитич нахмурился. Что-то блеснуло на щеке у Анфисы, тусклым огоньком поползло по щеке и, погаснув, упало в темноту на песчаную дорожку.

      – Что с тобой? – тихо сказал Николай Никитич. – Что это ты плачешь?

      – Папа! – Анфиса обняла Николая Никитича за морщинистую шею, прижалась к плечу. – Старичок ты мой милый!

      – Ну что ты… – растерянно бормотал Николай Никитич. – Полюбила кого-нибудь, что ли? Или скучно тебе?

      Анфиса покачала головой:

      – Нет, не полюбила. Я много хорошего сделать могу, СКАЧАТЬ