Один день. Три новеллы о необратимости. Дмитрий Босяченко

Чтение книги онлайн.

      – Сегодня, выйдем пораньше. Мне нужно успеть во много мест.

      – Ладно, – говорю я сварливо и ликую. Много мест – это прекрасно!

      На улице март вроде, но ещё морозно. Так часто бывает. Я, понятное дело, не хочу надевать подштанники. Заходит мама. Я надеваю подштанники. Натягиваю вторые штаны сверху. Напяливаюсь, как капуста: майка, рубашка, свитер, и не поймёшь, что куда заправлено.

      Мы закрываем дверь. Я слетаю по порожкам первый, чтобы покорчиться у домофонной двери, выпуская её так, будто я швейцар,

      Мы идём рядом. Я не держу её за руку. Уже давно. На нас не смотрят, и я иду, как хочу.

      Пешком. Обязательно пешком. Никаких троллейбусов и бубнящих бабуль.

      Чтобы выйти с подворотни на улицу, приходится обходить дом с дальнего угла, потому как ближний ход перекрыт огромной мерзкой грязевой лужей! Мини озером, извечно возникающим по весне.

      Сперва мы заходим в аптеку. Там пахнет бинтами. Не могу надышаться. Медицинские запахи. Я к ним слишком привык и потому полюбил. Не больничные столовые – это важно!, но исключительно лекарственные и процедурные. В больничных столовых пахнет кислой капустой, йодом, старостью. Удивительно. Во всех больницах и всех городах – один и тот же, в схожести до миллиметра, запах.

      Мама закупает цитрамону, таблеток от давления, йода, гематогена. Последнее – мне, конечно.

      – Вот это надо всегда иметь про запас, – говорит она на выходе.

      – Ага! – я бестолково соглашаюсь, занятый вовсю борьбой с гиперсладкой и вязкой плиткой гематогена.

      Потом мы идём в банк платить за квартиру. Брюки сзади, как всегда, уже вымазаны от брызг до самой задницы! Мама ругается: «Как же так можно ходить?» «Не знаю», – я и сам бешусь, ведь штаны только из стирки.

      В очереди я узнаю много нового: