Русские сказки. Максим Горький

Чтение книги онлайн.

      Гонит нас в кольца Смерти-Змеи,[1]

      Мы плутаем в глубоком ту

      Ах – убьемте желанья своп!

      И прочее в этом духе – двадцать восемь строк.

      – Вот это – ловко! – воскликнул поэт и пошел домой, очень довольный собою.

      Дома он прочитал стихи жене – ей тоже понравилось.

      – Только, – сказала она, – первое четверостишие как будто не того…

      – Сожрут! Пушкин начал тоже «не того»… Зато – размер каков? Панихида!

      Потом он стал играть со своим сынишкой: посадив eго на колено и подкидывая, пел тенорком:

      Очень весело провели вечер, а утром поэт снес стихи редактору, и редактор сказал глубокомысленно – они все глубокомысленны, редактора, оттого-то журналы и скучны.

      – Гм? – сказал редактор, трогая себя за нос – Это, знаете, не плохо, а главное, – очень в тон настроению времени, очень! М-да, вот вы, пожалуй, и нашли себя. Ну-с, продолжайте в том же духе… Шестнадцать копеек строка… четыре сорок восемь… Поздравляю!

      Потом стихи были напечатаны, и поэт почувствовал себя именинником, а жена усердно целовала его, томно говоря:

      – М-мой поэт, о-о…

      Славно время провели!

      А один юноша – очень хороший юноша, мучительно искавший смысла жизни, – прочитал эти стихи и застрелился.

      Он, видите ли, был уверен, что автор стихов, прежде чем отвергнуть жизнь, искал смысла в ней так же долго и мучительно, как искал сам он, юноша, и он не знал, что эти мрачные мысли продаются по шестнадцати копеек строка. Серьезный был.

      Да не помыслит читатель, что я хочу сказать, будто бы порою даже кнут может быть употреблен с пользою для людей.

      III

      Долго жил Евстигней Закивакин в тихой скромности, в робкой зависти и вдруг неожиданно прославился.

      А случилось это так: однажды после роскошной пирушки он истратил последние свои шесть гривен и, проснувшись наутро в тяжком похмелье, весьма удрученный, сел за свою привычную работу: сочинять объявления в стихах для «Анонимного бюро похоронных процессий».

      Сел и, пролив обильный пот, убедительно написал:

      И так далее в этом роде, аршина полтора.

      Понес работу в «бюро», а там не принимают:

      – Извините, – говорят, – это никак нельзя напечатать: многие покойники могут обидеться и даже содрогнуться в гробах. Живых же увещевать к смерти не стоит, – они СКАЧАТЬ