Тайна булгаковского «Мастера…». Эдуард Филатьев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ беспощадно высмеяна, а сами дьяволы так и остались безнаказанными?

      Кто знает, может быть, именно это и беспокоило писателя?

      Болезненные симптомы

      В 1923 году Булгакова был неудовлетворён не только своим творчеством. Его продолжало тревожить и состояние здоровья. Осенью жалобы на ухудшение самочувствия участились. Об этом можно прочесть в «Театральном романе»:

      «… однажды ночью… я проснулся после грустного сна… Я чувствовал, что я умру сейчас за столом, жалкий страх смерти унизил меня до того, что я простонал, оглянулся тревожно, ища помощи и защиты от смерти…

      – Это приступ неврастении. Она уже завелась во мне, будет развиваться и сгложет меня. Но пока ещё можно жить».

      В «Театральном романе» прямо назван недуг Булгакова. Он…

      «… страдал болезнью, носящей весьма странное название – меланхолия».

      Как известно, меланхолия – это болезненное состояние, сопровождающееся унылым, тоскливым настроением, замедленностью в движениях, навязчивой мнительностью. По ходу повести булгаковский герой признаётся:

      «Я вообще человек странный и людей немного боюсь».

      А теперь сравним эти высказывания со строками булгаковского дневника. Запись от 18 октября:

      «Сегодня был у доктора посоветоваться насчёт боли в ноге. Он меня очень опечалил, найдя меня в полном беспорядке. Придётся серьёзно лечиться. Чудовищнее всего то, что я боюсь слечь, потому что в милом органе, где я служу, под меня подкапываются и безжалостно могут меня выставить.

      Вот, чёрт бы их взял».

      Давно ли свою работу в «Гудке» Булгаков награждал сплошными ругательными эпитетами? А тут вдруг откуда-то возникла эта ужасная мнительность, начали пугать сослуживцы, якобы «подкапывающиеся» под него и стремящиеся «безжалостно» выставить его со службы.

      19 октября он вновь затронул эту тему:

      «Сегодня вышел гнусный день, род моей болезни таков, что, по-видимому, на будущей неделе мне придётся слечь. Я озабочен вопросом, как устроить так, чтобы в „Г[удке]“ меня не сдвинули за время болезни с места. Второй вопрос, как летнее пальто жены превратить в шубу…

      Да, если бы не болезнь, я бы не страшился за будущее».

      26 октября – вновь о том же:

      «Я нездоров, и нездоровье моё неприятное, потому что оно может вынудить меня слечь. А это в данный момент может повредить мне в „Г[удке]“. Поэтому и расположение духа у меня довольно угнетённое…»

      После этих не слишком весёлых фраз на страницах дневника появились и вовсе тоскливые раздумья:

      «В минуты нездоровья и одиночества предаюсь печальным и завистливым мыслям. Горько раскаиваюсь, что бросил медицину и обрёк себя на неверное существование. Но, видит Бог, одна только любовь к литературе и была причиной этого.

      Литература теперь трудное дело. Мне с моими взглядами, волей-неволей выливающимися в произведениях, СКАЧАТЬ