Тайна булгаковского «Мастера…». Эдуард Филатьев

Чтение книги онлайн.

      Ума не приложу, что ж мы будем есть? Что есть-то мы будем?»

      Запрет лекций перекрывал источник поступления хоть каких-то денег. Ведь за работу в подотделе не платили ничего. Выручала лишь Татьяна Николаевна («Жизнеописание Михаила Булгакова»):

      «Жили мы в основном на мою золотую цепь – отрубали по куску и продавали. Она была витая, как верёвка, чуть уже мизинца толщиной. Длинная – я её окручивала два раза вокруг шеи, и она ещё свисала… С тех пор, как родители мне её подарили, я всегда её носила не снимая… И вот на эту цепь мы жили!»

      В литературный отдел, которым заведовал Булгаков, часто заглядывали гости – писатели, поэты. Среди них были и довольно известные личности.

      «… Осип Мандельштам. Вошёл в пасмурный день и голову держал высоко, как принц. Убил лаконичностью:

      – Из Крыма. Скверно! Рукописи у вас покупают?..

      – Но денег не пла… – начал было я и не успел окончить, как он уехал. Неизвестно куда…

      Беллетрист Пильняк. В Ростов, с мучным поездом, в женской кофточке.

      – В Ростове лучше?

      – Нет, я отдохнуть!!

      Оригинал – золотые очки…»

      В стране, завершавшей гражданскую войну, поэты и писатели искали тепла, участия. Но, прежде всего, им нужны были средства для пропитания. Лишь двадцатисемилетний Борис Пильняк рискнул поехать просто «отдохнуть». Неслыханная по тем временам роскошь. Булгаков ни о чём подобном даже подумать не мог, ведь само его существование зависело от золотой цепочки жены. И пока было что от неё отрубать, он писал. Много писал. И не только рассказы и фельетоны. Пробовал себя в драматургии. В том же письме брату Константину сообщал:

      «… на сцене пошли мои пьесы. Сначала одноактная юмореска „Самооборона“, затем написанная наспех, чёрт знает как, 4-х актная драма „Братья Турбины“.

      О «Братьях Турбиных» впоследствии воспоминал и Юрий Слёзкин:

      «Действие происходит в революционные дни 1905 г. – в семье Турбиных – один из братьев был эфироманом, другой революционером. Всё это звучало весьма слабо».

      Булгаков тоже не был в восторге от этой пьесы. Но ещё больше расстраивало его другое, и он жаловался Константину:

      «Ты не можешь себе представить, какая печаль была у меня в душе, что пьеса идёт в дыре захолустной, что я запоздал на 4 года с тем, что я должен был давно начать делать – писать…

      … моя мечта исполнилась… но как уродливо: вместо московской сцены сцена провинциальная, вместо драмы об Алёше Турбине, которую я лелеял, наспех сделанная, незрелая вещь.

      Судьба – насмешница.

      Потом, кроме рассказов, которые негде печатать, я написал комедию-буфф „Глиняные женихи “… Наконец на днях снял с пишущей машины „Парижских коммунаров „в 3-х актах… Я писал её 10 дней. Рвань всё: и „Турбины“, и „Женихи“, и эта пьеса. Всё делаю наспех. Всё. В душе моей печаль.

      Но я стиснул СКАЧАТЬ