Его Величество Государь Николай II. Последнее Царствование глазами очевидца. Николай Павлов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сразу подыматься, народ, почуяв свободу и силу, начал богатеть. Через тридцать лет с силой народа-собственника сделать было бы ничего нельзя, и выросла бы сила Царя и России…

      Это и поняли враги. Спешно в 1910 году Германия наряжает «комиссию по исследованию хуторского хозяйства». Живейший интерес проявляет печать Англии (1912 год). Правительства этих стран осведомлены о будущих успехах русского народа.

      В то же время наше общество подняло все силы против реформы и Столыпина. Ряд покушений и его смерть. После него опять безлюдье, и темп реформы ослабляется… Парламент за десять лет не дает ничего своего; он тащится за бюрократией… а свое он даст только в 1917 году.

      Государь, встав на путь земельной реформы, не отступит до конца, вверясь силам правящего класса и парламента. Он не может допустить мысли, что сил этих нет.

      Характерно, что слово «собственность» не произносится в печати. Это право само собою разумеется, хотя слева на него ведется поход, а Русское государственное право о нем осторожно умалчивает. В 1894 году об установлении этого права смело скажет Саратовское Дворянство. В 1901 году о нем заговорила земля – в 600 комитетах сельскохозяйственной промышленности. Эти голоса и призывы похоронила бюрократия. В 1905 году 17 ноября «собственность» – лозунг первого союза земельных собственников (Москва).[9] В мае 1906 года о ней заговорит объединенное дворянство, и в 1907 году это начало проведено в жизнь Столыпиным. С этого года началась новая жизнь страны, но, благодаря революции, крестьянству так и не удалось до сего дня избавиться от «черты оседлости», и оно еще более обнищало. Зато от черты оседлости освободилось еврейство. Оно наживется и станет собственником земель. Это одно из главных завоеваний революции.

      VI

      Если не было устройства в земельном вопросе, то неустройство в порядке управления отозвалось на царствовании Государя Николая II не менее тяжело.

      Петр I, осев в Петербурге, лишил места самодеятельности. Екатерина II, то Самодержица, то Императрица, забывала провинцию, усиливая Петербург. Напомнил о деревне Пугачев, имевший на свое несчастье союзниками англичан, а не немцев. Александр I забывал, что Россию, как и в смутное время, в 1812 году спас не Петербург, а живая сила провинции.

      Центр продолжал укрепляться, пока Александр II не дал земства. Но бюрократия, боясь его усиления и «всяких» дворян: Жихаревых, Чичериных, Кошелевых, Хомяковых и Кривских – сокращает права земства до филиалов министерства, не смеет даже дать «министерства земства»[10]. Рядом циркуляров и законом о предельном обложении – обуздывает его самодеятельность – вплоть до 1917 года, пренебрегая главной силой – силой уездов, и дав выродиться губернскому земству в злобно-революционный земгор, ничего общего с земством не имеющий.

      Мелкой и недостойной была борьба бюрократии с местами вместо задачи совместного устроения России. При этом историк обязан записать, что земство СКАЧАТЬ