Зачем мы вернулись, братишка?. Алескендер Рамазанов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ пограничники в касках и бронежилетах, занявшие окопы и траншеи у реки, не могли принять участия во всеобщем ликовании. Их глаза были устремлены к сопредельной стороне.

      И вновь грянула медь труб, рассыпалась дробь барабанов, и первым на советской земле торжественным маршем прошли два последних «афганских» батальона. Бился над толпой пронзительный женский голос: «Слава героям! Слава героям!»

      – Зколько зольдат осталось там? – спросил нас в этот момент западный немец. Мы с сожалением посмотрели на него.

      Митинг как митинг. Внешне. Главное же было в сердцах людей. Вновь поднявшийся «афганец» трепал транспарант со словами: «Хуш келибсиз, азизи дустлар!» Холмы у границы опустели. Но остался на месте обелиск, повернутый лицом к чужой стороне…

      Да, сколько их было, сколько разбросало по дорогам Афганистана? Где они теперь, какова судьба этих памятных знаков? Говорят, что вывезли их в Союз, а какие не смогли – те взорвали, чтобы «духи» не надругались над памятью ребят, павших в бою. Судьба одного из них нам стала известна, потому что оказались свидетелями берущей за душу сцены, когда одна из колонн остановилась на холме у границы. Ребята бережно сняли с кузова обелиск и на руках понесли его на самое видное место у дороги. Они так быстро установили его, что даже внимательные пограничники не сумели вовремя зафиксировать новый объект у КСП. А водители положили алые гвоздики. Постояли. Помолчали. Закурили. Кто-то не сдержался, вытер набегающие слезы. Просигналили, прощаясь с другом, и уехали, уверенные, что никто не посмеет тронуть обелиск с такой надписью:

      ГРОМ АЛЕКСАНДР ВИКТОРОВИЧ

      1968 – 19. IV – 1988 – 27. IV

      Двадцать лет и восемь дней – вся жизнь…

      Мир стремится к прогрессу и благоденствию. А горе человеческое становится более жестоким. Кому предъявлять счет?»

      КТО РАНО ВСТАЕТ…

      (Термез, гостиница, 16 февраля)

      Да что же они так барабанят! Взяли же ключ, черт подери! Аллахвердиев мягко скатился с кровати, постоял секунду-другую на четвереньках, пробуя, насколько в нем еще сидит снадобье. Странно, будто ничего и не было. Он посмотрел на часы. Конечно, шесть пятнадцать. Ну, загуляли орлы. В дверь опять постучали, потом послышался жалобный голос: «Товарищ Аллахвердиев, откройте, пожалуйста. Я знаю, вы здесь. Очень нужно. Прошу вас, откройте». Повернув защелку, Акбар буквально принял на руки дрожащую молоденькую узбечку, дежурную по гостинице. «Там… там, – залепетала женщина, – в соседнем. Я боюсь! Пойдемте со мной. Они, кажется, не дышат, и запах какой-то».

      Все, потянулась цепь воспоминаний. Вот теперь проснулся окончательно. Вчерашний «базар» за стенкой, хвойный «Торнадо», «ни звука, ни пули через полчаса».

      – Вы зачем туда заходили, сестра? – Аллахвердиев предусмотрительно задал вопрос на узбекском, поскольку на родном языке человеку врать труднее.

      Из сбивчивого рассказа сложилось следующее. Полчаса назад в вестибюль вошли две женщины, русские, СКАЧАТЬ