Один в поле воин. Екатерина Каликинская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ волос на голове, с блескучими очками. Усадили нового больного на высокий стул, ноги болтались в воздухе. Мальчик ёрзал и смотрел в пол.

      Как сквозь сон Даня слышал, как доктор расспрашивал бабушку о том, как в семье едят, умываются, как стирают полотенца. Странные какие-то вопросы! Его-то больше занимали блестящие штучки на столе – с носиками и круглыми ручками, с крохотными лезвиями, со стёклышками толстыми, от которых роились солнечные зайчики на полу и на стене.

      Потом лицо мальчика оказалось в ладонях сестры, а доктор склонился над ним с одним из стёклышек в руке. Даня удивился – зачем ему стёклышки, если у него очки? Потом по лицу мальчика мягко прошлись сильные пальцы, запрокинувшие подбородок, уверенно завернувшие веки, словно это были лепестки цветка. Дане казалось, что из его лица теперь можно вылепить что угодно – податливое оно, как размятая глина. А тяжесть и песчинки в глазах вдруг пропали.

      Потом оказалось, что сидит он на стуле, а доктор теперь осматривает бабушкины глаза. Бабушка смущалась и хихикала, как девица, говорила тихонько:

      – Мне-то уж теперь всё равно, мне только к другой жизни готовиться. Всё, что нужно, я на этом свете повидала…

      – Всё верно, – то ли сам себе, то ли бабушке сказал доктор и сел за стол что-то писать. Выдал бабушке бумажку беленькую с синими непонятными буквами. А также велел, чтобы маманя к нему пришла.

      Даня испугался – зачем маманю-то вызывают?

      Новая маманя

      На следующий день сходила бабушка в больницу и принесла мазь. Дане стали каждый день мазать глаза, да так, что даже ресницы слипались. Толстые, словно хворостины, они мешали веки поднять. А потом потихоньку легчали. И уходила из глаз тяжесть. Даня на всякий случай двигался по-прежнему сторожко, приглядываясь к ближним предметам. Но чувствовал: как вода прибывает по весне к берегам, возвращается к нему и дальнее. Вчера рассмотрел колодезный сруб в углу двора, каждое потемневшее от воды и времени брёвнышко. Потом заметил и ласточек, снующих под крышей, и облако, застрявшее в ветвях старой липы. Не боялся уже один путешествовать по своему переулку и до Никольского монастыря.

      Сказала ему бабушка:

      – Сходил бы ты, Данюша, на Троицкую улицу, отнёс доктору яичек. Отблагодарить его надо. Сорокоуст я за него в Фёдоровском и Даниловом, и у Никиты Столпника заказала, само собой…

      – Недалеко же ушла! – фыркнула Хиония Ниловна, явившаяся снять пробу с бабушкиного крыжовенного варенья. – На богомолье надо бы отправиться тебе, Акулина, да внучка прихватить, ведь чудо совершил Господь руками нашего доктора…

      – Это ты верно говоришь, надо. Вот Груша… – тут бабушка запнулась, – решится, тогда и сходим с Даней в лавру к Преподобному…

      – А что Груня, что Груня? – вскинулась Хиония Ниловна.

      Бабушка прошептала:

      – Сегодня собралась наконец к доктору пойти, глаза показать, а то ровно пужалась чего… Как только скажу – белее скатерти, смотрит на меня СКАЧАТЬ