Последним ударом сердца. Розалинда Шторм

Чтение книги онлайн.

      Целый день до позднего вечера Олеся обихаживала горюющих родственников. Действовала механически, титаническим усилием заставив себя не думать, не вспоминать, не плакать. Устала неимоверно, но сделала то, что запланировала: оповестила родителей, друзей, сослуживцев покойного. Связалась с похоронным агентством, вымыла, проветрила квартиру, изгоняя ненужные запахи. Сбегала в ближайший супермаркет, где под завязку затарилась продуктами. На быструю руку приготовила ужин и силком заставила всех поесть. Потом без движения упала на диван, в надежде хоть немного поспать. Но так и не смогла уснуть, прислушиваясь к приглушенным всхлипам подруги (та все-таки не решилась лечь в спальне) и возне мужа.

      Утром Олеся поднялась раньше будильника. Осторожно сползя с дивана, чтобы не потревожить покой уснувших под утро родственников, наскоро приняла душ. Едва дождалась девяти часов и позвонила по оставленному медиками телефону. В морге сообщили, что пока не пришли результаты анализов на психотропные вещества тело, как и свидетельство о смерти родне не отдадут. Предложили перезвонить после обеда.

      В предложенное время Смирнова сделала еще одну попытку, на этот раз дали добро.

      Подтвердилась причина смерти. Как и предполагала фельдшер – сердечный приступ. В крови не были обнаружены подозрительные вещества, в квартире отпечатки пальцев и физиологические жидкости посторонних. Разрезанные плавки? Особая потребность усопшего, об этом и говорить не следовало. Оттого дело заводить не стали. Списали на естественную предрасположенность организма к заболеванию. Скупо выразили сочувствие и отдали тело.

      Дальше начался ад.

      Олеся где-то бегала, заказывала, оплачивала. Говорила со знакомыми, успокаивала родителей и объясняла остальным, попутно присматривая за подругой и мужем.

      Сами похороны она запомнила отдельными яркими моментами: шумная колыхающая масса людей в черном, темно-красные пятна хризантем, белые лилии, ирисы. Едва стоящая на ногах Галина, багровые отметины на лице мужа. Свекор со свекровью, тихие, постаревшие, насквозь пропахшие успокоительным. Плавная песня священника, звук молотка, вбивающего гвозди, падающая первая гость земли, быстро растущий холм, подруга, разгребающая руками охапки цветов. Глаза Глеба, лукаво, как мог только он, глядящие на всех с памятного овала.

      Потом краски потеряли насыщенность. Олеся плыла в тумане, почти ничего не видя, не слыша, не ощущая. Лишь ладонь Димы, которую не отпускала ни на мгновение, доказывала, что она сама все еще находилась в мире живых.