Сильнее разума. Геннадий Пискарев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ рубки, сверху раздался голос капитана: «Пропусти его, Расторгуев. Это мой кадр».

      А далее началась сказка. Общежитие в поселке «Водники», теплый душ, постель, кормежка, выдача обмундирования.

      Первый рейс, Химкинский северный порт – здание речного вокзала в виде плывущего корабля, утро под Угличем, – пароход идет по водохранилищу, нависшему над городом, над маковками церквей, разноцветных крыш и крон деревьев. И, кажется, не по водам плывет пароход наш, а парит, как воздушный корабль, над городом древним. Чудо!

      Чудо длилось несколько месяцев. Города, селенья вдоль великой русской реки, левитановский Плёс, Волжские угоры в городе Горьком, татарская с мечетями и башнями времен Золотой Орды Казань, уральская столица Пермь (в ту пору город Молотов), огневые нефтевышки в Башкирских степях, Набережные Челны, где был создан в свое время первый в России химический завод, и где реактивы в цехах смешивали лопатой за поллитровку выносливые татары – все это волновало до глубины души, ложилось на дно ее вязским слоем, которому в будущем суждено будет всколыхнуться и расцвести букетами моих наивных рассказов об увиденном. Рождались стихи:

      Ночь. Все заснуло. Дремлет Волга

      И лишь суда не спят – плывут.

      Для них луна пунктиром желтым

      Вдоль Волги вывела маршрут.

      В тумане белом – черный берег.

      Идут суда сквозь сонный мир.

      И среди них, больших, затерян,

      Невидим маленький буксир.

      О борт волна надрывно бьется.

      Как-будто плачет. Мир жесток.

      Он издевается, смеется

      Над тем, кто горд и одинок.

      Мир в душной тьме и в сонном царстве.

      А кто развеет эту тьму?

      Здесь люд в бессмысленном коварстве

      Друг друга травит. Почему?

      «Все в книжках есть, – рычит сердито

      Мальчишке повар, – это так».

      Спасибо, кок! Каким инстинктом

      Ты указал на тот маяк?

      Волна песчаный берег лижет

      И черной галькою шуршит,

      Но нет еще на свете книжек

      Про русский искаженный быт.

      Он их напишет!

      Зло дней грешных

      Ложится в душу чередом,

      Как снег февральских вьюг кромешных,

      На Волгу, скованную льдом.

      Придет весна и южный ветер

      Растопит снег и вспучит лед.

      И есть ли что сильней на свете,

      Чем сила вешних волжских вод?

      …Спит Волга. Ветер воду морщит.

      Буксир в сиянии огней.

      Плывет на нем великий Горький —

      Пока что Пешков Алексей.

      О, какие вечера проходили в нашей кают-компании, где после вахты за общим обеденным столом усаживались все: палубные матросы и мотористы, механики и штурманы, и сам капитан Епифанов. Повариха Нина угощала всех одинаково: наваристым борщом, макаронами по-флотски, густым СКАЧАТЬ