озера, называемого „Солёное", глыбы наколотого льда, грузили на сани и доставляли их на содозавод для переработки. Берта, Евгения и Элла работали вместе и жили в одном бараке. Они не охранялись и могли свободно передвигаться. Совсем рядом были пустующие бараки, огражденные колючей проволокой. Позднее их заселили военнопленными. Они работали под надзором. Тётя Берта попросила Эллу взять на себя переписку с её семьей, так как она писала очень неразборчиво. И Элла писала письма её четырехлетней дочери Алме, её матери Маргарет и сестре Анне. В этот период жизнь была до некоторой степени сносна. Отец ходил то с Марией, то с Анной в правление колхоза, чтобы просить что-нибудь на питание или корм для коров. В прошлое лето все семьи вырастили на своих небольших приусадебных участках картофель, хорошо уродившийся, и немного овощей. К сожалению, у нас не было погреба и не было кладовой, чтобы сохранить снятый урожай. Еще до морозов, наверное, в сентябре, когда и женщины еще были дома, отец выкопал во дворе глубокую яму для хранения картофеля. Её сначала накрыли слоем соломы, затем землей, и еще раз соломой и землей. У Марии тоже закопали картошку, однако, не на дворе, а в пригоне. Теперь же в конце ноября – начале декабря наступили свирепые морозы, и отец беспокоился о картошке. Между тем, прохудились мои валенки, их надо было подшить. И с этим справился мой папа. Для подшивки использовались чьи-то старые изодранные, но с уцелевшими голенищами. Долгими зимними вечерами мы часто сидели при свете коптилки у стола, и отец чинил наши валенки. Никогда я не думала, что он может сапожничать. Он очень изменился, сильно похудел, щеки его запали. С потускневшими, глубоко запавшими глазами он напряженно протягивал дратву через подошвы валенок. Мать вязала для всех тёплые вещи, а бабушка Лисбет то играла с Изой и Тоней, то рассказывала истории из Библии, или они просто смотрели, как дедушка чинит валенки.
От Адольфа Шнайдера редко приходили письма, и он еще не знал, что Элла в трудармии. Он был вместе с Александром Цвингером, с дядей Петером, с Сашей Роором и Мартином Зальцманом в тайге на лесозаготовках.
Из Эллиных писем мы узнали, что дети Петера остались в Сталино с бабушкой – матерью Евгении, и жили они вместе с семьей сестры Евгении – Берты Шейерман, у которой была годовалая дочь, поэтому в армию её не взяли. Там же и жила Фрида, моя бывшая одноклассница. Более-менее всё уладилось. Все были живы.
Я училась в 6-ом классе, уже втянулась в школьную жизнь. С моими соученицами сложились хорошие отношения. Что касается учебы, то она отступила на второй план. Я привыкла получать тройки, иногда и двойки за диктант, даже по математике не всегда выполняла задания, не говоря об устных предметах. Для этого не было книг, и уже не было интересно. Я считала, что самое главное – это знание русского языка, которого у меня нет. Иногда отец проверял мои знания и находил, что я сильно сдала, однако считал, что не оценки главное, а знание.
На одной из перемен Роза спросила меня, не могла бы я прийти к ней на день рождения
СКАЧАТЬ
