В девять лет я впервые попала в Москву. Вместе с родителями, поднялась из суматошного тесного метро под ясное майское небо, через арку ворот прошла на Красную площадь.
И всё ненужное вдруг потускнело. Словно и не было хмурой толпы в переполненных вагонах, и нищих у выхода со станции.
Осталась лишь залитая солнцем площадь, огромное бесконечное небо над ней. Небо, в которое хотелось взлететь.
Люди здесь были совсем другими. Хмурые лица разглаживались, взгляды светлели. И я знала, что иначе и быть не могло. Ведь это – кусочек настоящего мира. Здесь не надо притворяться плохими. Здесь всё фальшивое отпадало, словно лепестки бумажных цветов.
Счастье для всех – это так просто…
Я долго не хотела уходить и родители, улыбаясь, терпеливо ждали. Они тоже чувствовали…
Семь лет спустя, когда я поступила в МГУ, я часто бывала на площади. Одна или с друзьями. Когда мне было очень трудно или очень хорошо – приходила сюда. И каждый раз, плохое – рассеивалось, а настоящее – ярче проступало внутри и вокруг, словно акварель через тонкую бумагу.
И счастье казалось возможным и близким – только руку протяни…
Но однажды, я не успела. Я пришла слишком поздно.
Высокоточные бомбы уже упали на площадь и на застывшие, как солдаты на посту, башни Кремля. В пламени исчез собор Василия Блаженного, осколком ракеты снесло головы бронзовым Минину и Пожарскому. Огромные воронки свежими ранами задымились на теле убитой площади.
Сквозь слезы, я посмотрела в небо. Оно было чужое. Оно несло смерть и уже мне не принадлежало.
В тот мартовский вечер всё кончилось.
1. Враги и друзья
Глава 1
– Пошла! – толкнули в спину. Тяжелая дверь захлопнулась. Шаги удалились.
Я замерла, выжидая. После яркого неонового света в коридоре, глаза должны привыкнуть к сумраку.
Экономят электричество? Впрочем, еще день. Врубить освещение на всю катушку ещё успеют.
Ночи здесь длинные… Лучшее время для допросов.
Я огляделась.
Подвал, как подвал. Небольшой – три на четыре метра. Со всеми «удобствами»: в углу – санузел, в вентиляционном отверстии – «зрачок» наблюдения. Для него света вполне достаточно.
Крохотное окошко у самого потолка выходит во внутренний двор. Бронестекло? Сквозь пыльные разводы проглядывают толстые прутья решетки. Окно не перекрыто «намордником». Не успели они, что ли?
А кладка стен – прочная, даже в том месте, где еще свежая. Длинное помещение совсем недавно разделили кирпичными перегородками на камеры.
Нет, отсюда не убежишь.
Даже если, каким-то чудом удастся выскользнуть наружу. Во дворе и вокруг, по периметру забора – пулеметные вышки, прожектора, часовые с собаками. И видеоглазки – повсюду.
Даром, что Служба Охраны Конституции переехала сюда меньше месяца назад.
В этой камере я – первая. Воздух пока не успел пропитаться испарениями человеческих тел, хлоркой и еще чем-то неизвестным. Тем, что вместе составляет такой въедливый, будто наполненный мертвящей безысходностью запах…
Я открутила кран, плеснула холодной воды в лицо. Утёрлась рукавом. Поудобнее взбила тюфяк на деревянных нарах. Стащила с себя куртку, кинула поверх и легла.
Запах тюрьмы. Я хорошо его знаю… Года в питерском «централе» хватило, чтобы всё намертво отпечаталось в памяти…
Воспоминания лезут в голову. Галдят, как непрошеное вороньё… Сейчас не до них. Я должна быть спокойной и логичной…
Коснулась голым плечом стены и зябко поежилась. Камень – холодный, как лёд. Хорошо, что сейчас июнь, а не зима. Что здесь было раньше? Какой-нибудь склад?
Чины из «охранки» наверное были недовольны, когда им достались эти подвалы…
Сегодня я вернулась из Москвы около десяти утра. Поезд опоздал на два часа. Пришлось раскошелиться и взять такси. Подумала, что Старик, наверняка, уже волнуется. Квартала за три до нашего дома расплатилась и пошла пешком – дальше дороги не было. Аварийное здание неделю назад обрушилось и улицу до сих пор не расчистили.
Как раз перебиралась через завалы, когда вдалеке хлопнули пистолетные выстрелы: один… второй. Тишина.
Остановилась. СКАЧАТЬ