Солдат и Царь. Два тома в одной книге. Елена Крюкова

Чтение книги онлайн.

      Нагнулся, на сиденье уселся.

      Мерзляков дико захохотал.

      – Да нет! Не сюда! Осел! Много чести! Сюда!

      Ногу поднял и резко, сильно двинул ногой молодому в бок. Молодой охнул и сполз на пол авто. Держался за спинку сиденья. Мерзляков в другой раз махнул ногой и сапогом, каблуком ладонь молодому расквасил. А потом ногой – в лицо ему ударил. Глаз тут же заплыл. Молодой уже под сиденьем лежал. Мерзляков за руль усаживался. Щерился.

      – Что стоите?! Валяйте! Садитесь!

      Сгорбившись, угнездились в авто. Молодой лежал под ногами у Мерзлякова. Мерзляков время от времени бил его ногой куда придется. По скуле. По глазу. По уху. По груди. Бил и молчал. Молчал и бил. Крепко вцепился в руль. Мотор чихал и кашлял, но ехал быстро, подпрыгивая на снежных слежалых комьях.

      Андрусевич выбросил в окно окурок. Люкин брезгливо кривил рот.

      – Што за дрянь куришь! У меня вот… доедем, угощу…

      Лямин смотрел, как снова поднимается нога Мерзлякова в кованом сапоге.

      Почему ему так хотелось завопить: «Хватит!» Он никогда не был сердобольным. И благородный офицер – это был злейший классовый враг. Тогда почему он хотел сам двинуть сапогом Мерзлякову в острое, согнутое кочергой колено?

      «Я бабой становлюсь. Мне в армии – нельзя».

      – Эй, мужики, у кого-нибудь пить есть?

      – Выпить – есть. На.

      Люкин полез в карман шинели и вытащил странную, всю в узорах, флягу.

      – Экая вещица.

      – Да ты хлебай. Это я из борделя утащил. Со стола прихватил. Очумеешь, как хорошо!

      Михаил цепко сжал флягу. Отвинтил пробку. Прижал к губам. Будто с флягой взасос целовался.

      – Эй, ты! Будя! Пусти козла в капусту…

      Андрусевич с любопытством глядел на сапог Мерзлякова. Сапог уже отсвечивал влажным, красным. Молодой дышал тяжело, и в груди у него булькало.

      Мерзляков ударил особенно крепко и мирно, себя успокаивая, сказал:

      – Отдохни.

      – Што-то ребята говорили, – Андрусевич опять нервными пальцами цигарку крутил, – Совнарком хотел семейку перевезти в другой город.

      Руки Мерзлякова мяли руль.

      Пахло соленым.

      Сопел и стонал молодой.

      «Ковер, – смутно и страшно подумал Лямин, – живой ковер у Мерзлякова под ногами».

      – И что? Приказ вышел?

      – Нет никакого еще приказа.

      – Значится, болтовня.

      – Ничо не болтовня.

      – А в какой город?

      Мотор подскакивал на ухабах, медленно объезжал городские тумбы с расклеенными афишами.

      – Да в Москву, думаю так.

      – Думай, гусь индийский.

      – Так ведь судилище развернуть хотят! Над палачами! Штоб на всю страну – прогремел суд! И все про их козни узнали.

      – А что, может, СКАЧАТЬ