На дороге стоит – дороги спрашивает. Юрий Бычков

Чтение книги онлайн.

      – Надо же, в фантастику ударились. К звёздам даже самолёт Чкалова не пробьётся. Только на ракете можно домчаться. Да и то за сто лет – так далеко.

      Настроение поднялось. Мною овладел восторг, его надо было как-то выразить. Я принялся декламировать, точнее выкрикнул всем известную строчку Пушкина:

      – Онегин, добрый мой приятель, родился на брегах Невы.

      – Как дальше?

      – Где, может быть, родились вы или блистали, мой читатель…

      Знаешь, мне Онегин не по душе… Мне ближе Татьяна.

      Генка с мечтательным выражением, глядя в глубь Вселенной, заговорил стихами.

      Смотри! Звёзд на небе не стало – прямо по Пушкину.

      – Ну, ты даёшь, Генка!

      – У нас в доме на этажерке старинное, здорово потрёпанное, издание «Евгения Онегина» – хочу выучить наизусть как можно больше. Отец вычитал где-то, что «Евгения Онегина» знают наизусть от строчки первой до последней десять тысяч человек.

      – Дашь почитать «Онегина»? На дом дашь?

      – Дам… С возвратом, – великодушно пообещал Генка.

      Оба смолкли – на целую минуту задумались.

      – На ракете к звёздам … Когда это ещё будет?

      – Скоро. Очень скоро. Циолковский придумал звёздный корабль: построят и полетят.

      – Мне мама после церкви объясняла: «Небо – терем Божий, а звёзды окна, оттуда ангелы смотрят».

      – Сказки это.

      – Поживём, увидим, что сказки, а что быль.

      – А Лемешев, слышь, Юрка, уже всю Вселенную проехал.

      – Картошку пора из золы доставать!

      Обжигая пальцы, снимаем почерневшую, обуглившуюся кожуру с рассыпающихся сахаром, до страсти вкусных картофелин.

      – Гена, где у нас соль, и ломоть хлеба будет не лишним.

      – Тот не знает наслажденья, денья-денья, кто картошки не едал, – то ли поёт, то ли проговаривает врастяжку торжествующий Генка.

      Что остаётся делать мне? Поддерживаю его, поддакиваю с полным ртом вкуснейшей печённой в костре картошки:

      – Наслажденье, денье, денье, пионеров идеал. Особенно, если не забыть посыпать на разломленную пополам картофелину маленькую щепотку соли.

      – Хо-а-ша ка-о-ше-а!

      Не прожевав, с полным ртом и оттого сглатывая согласные, косноязычит Генка и поднимает ввысь большой палец правой руки.

      Июньская ночь чуть длиннее воробьиного носа. На востоке, там, где наша Почтовая, а за ней – СКАЧАТЬ