Трагедия Русской церкви. 1917–1953 гг.. Лев Регельсон

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и общественными зданиями было одной из главных прерогатив Православной церкви как Церкви государственной и господствующей. Конечно, отказаться от храмов, добровольно перейти на сектантский образ существования Церковь не хотела и не могла. Кроме того, без сопротивления отдать храмы не позволяла вера.

      Согласно древним канонам и прочной традиции, основные предметы культа, употребляемые при совершении таинств, в особенности евхаристии, являлись священными и неотчуждаемыми – использование их для других целей квалифицировалось как «святотатство». Это представление о священных сосудах, о престоле, об антиминсе верующие в своем религиозном сознании распространяли на весь Божий храм. Именно потому на протяжении многих веков верующие люди не жалели средств и сил на строительство и украшение храмов, что видели в них как бы уголок Царствия Божия на земле, понимали их как Божие достояние, которое никогда и никем не может быть использовано для других – общественных или частных – целей. И внезапно все это объявляется собственностью государственной власти, притом власти атеистической, которая сможет сделать с этим достоянием все, что угодно, сделать его объектом любого кощунства! В декрете еще не шла речь об изъятии предметов культа (до них дойдет очередь через четыре года – в связи с «делом о церковных ценностях»), пока что государство отнимало у Церкви только храмовые здания – но этого было достаточно, чтобы буквально потрясти душу верующих. Это потрясение выразилось и в патриаршей анафеме:

      «Враги Церкви захватывают власть над нею и ее достоянием силою смертоносного оружия, а вы противостаньте им силою веры вашей, вашего властного всенародного вопля, который остановит безумцев и покажет им, что не имеют они права называть себя поборниками народного блага, строителями новой жизни по велению народного разума, ибо действуют даже прямо противно совести народной».

      Здесь выражено естественное и справедливое убеждение верующих в том, что они тоже составляют народ, и если даже храмы есть «народное достояние», то они, верующие, и должны этим достоянием владеть. Однако никаких гарантий в том, что храмы останутся в распоряжении если не церковной иерархии, то хотя бы «религиозных обществ», т. е. рядовых прихожан, декрет не провозглашал.

      Представление верующих о том, что декрет об отделении церкви от государства есть начало насильственной «ликвидации» религии и церкви, получило убедительное подтверждение в ряде фактов, последовавших немедленно вслед за опубликованием декрета. Ошеломляющий натиск атеистической пропаганды с участием государственных печатных органов, с кощунствами и богохульствами, создавал у верующих впечатление, что новая власть не оставляет у религии никаких шансов на мирное, легальное существование.

      Крупные представители власти нередко сами вели антирелигиозную пропаганду, причем в самых угрожающих тонах. Так, в Петрограде в начале 1918 г. прошла серия публичных СКАЧАТЬ