Легенда о Людовике. Юлия Остапенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на ступень выше и оттуда повелевать оставшимися внизу. Ибо на том и строился, и держится мир.

      Пэры наконец отсмеялись и вновь посерьёзнели, хотя Филипп Булонский, которому острота его нормандского кузена очень понравилась, всё ещё тихонько похихикивал, пряча от Нантейля глаза. Епископ же, взяв себя в руки и встретив насмешку стеной каменного равнодушия, изрёк сухо и строго, глядя не на злосчастного шутника, а на Фердинанда Фландрского:

      – О том я и речь веду, мессир. Коли недостаточно косвенных доказательств, а их, как все мы видим, всё-таки недостаточно, надлежит нам получить прямые. На том и делу конец.

      Сейчас, не рассыпаясь в цветастых, витиеватых и пустословных речах, он казался гораздо более убедительным – хотя сам, быть может, не понимал того. Кривая ухмылка, исказившая иссохшее личико старого герцога, сменилась угрюмой гримасой. Он ничего не сказал, и это был самый лучший ответ. Епископ Бове обвёл собрание тяжёлым взглядом, не миновав никого, каждому задав глазами неотвратимый вопрос: дерзнём или нет?

      И если да, решил сир Амори, отвечая на этот взгляд, если да – то это конец для Бланки Кастильской. Ибо, подвергнув её такому позору, ни один из проголосовавших за сей позор не сможет после её уважать.

      – Что же, – медленно проговорил епископ, – если больше никто не желает выступить, то извольте высказываться, мессиры пэры, за или же…

      – Я желаю выступить, – донёсся от дверей голос, при звуке которого все пэры Франции, включая и сира Амори, как один, вскочили со своих мест – не от одной только неожиданности, но и потому, что привыкли уже подниматься на ноги при звуках этого голоса.

      Ибо в дверь зала, твёрдо ступая и высоко держа голову, вошла Бланка Кастильская.

      Камергер не доложил о её прибытии – и Амори будто воочию увидел, как она, подходя к двери, молчаливо делает ему знак оставаться на месте, а сама стоит и слушает их разговор. Как давно? Одному Господу ведомо, да и не думал о том Амори де Монфор, глядя на женщину, которую только что один из них назвал «потаскухой» явно, а другой – иносказательно, и все остальные (все, и ты, Амори де Монфор, с ними тоже) не подали голоса против.

      Бланка подошла к столу, за которым, всё ещё изумлённые, стояли пэры. Одета она была не в церемониальные одежды, стало быть, явилась сюда не официально и не как регентша – впрочем, тогда бы она, конечно, велела объявить о себе как подобает. На ней было простое вдовье покрывало, то, которое она носила каждый день (даже при жизни супруга королева не изъявляла чрезмерной любви к пышным одеждам и украшениям, лишённая этой слабости женского пола так же, как и многих иных). Верхнее платье её скрывал плотно запахнутый плащ – шерстяной, не подбитый не то что горностаем, а хотя бы даже белкой. Она куталась в него так, словно ей было зябко, и сир Амори невольно бросил взгляд за окно, поглядеть, не идёт ли дождь. Но нет – стоял чудесный майский СКАЧАТЬ