Режиссеры настоящего. Том 2. Радикалы и минималисты. Андрей Плахов

Чтение книги онлайн.

      Жан Пьер и Люк Дарденны

      Братская любовь

      Братья Дарденны входят теперь в элитный клуб режиссеров, живущих под сенью сразу двух «Золотых пальмовых ветвей». Правда, их и самих двое, и все же каждую из завоеванных в Канне высших наград можно назвать пальмой с двумя стволами. Еще десять лет назад никто не смог бы предречь такого успеха скромных бельгийских кинематографистов. Поворотным стал 1999 год.

      Каннский конкурс последнего фестиваля XX века был одним из самых сильных за всю историю. Не только себя, но и остальных превзошел Педро Альмодовар с картиной «Все о моей матери». Клеймом виртуозного мастерства были отмечены новейшие фильмы Дэвида Линча, Такеси Китано, Джима Джармуша и Атома Эгояна. Но никто из них не увез из Канна наград. Лишь Альмодовар был удостоен скромного приза за режиссуру. Который он, артистично скрыв обиду, предложил разделить с Джармушем, Эгояном, Линчем – теми, кто остался вообще ни с чем и кого даже не было в зале на церемонии закрытия.

      Именитые режиссеры представили высокопрофессиональные и чрезвычайно политкорректные опусы, но кроме них в каннской программе присутствовали как будто бы периферийные, провокативные, и тем не менее весьма значимые работы. «Человечность» француза Бруно Дюмона. И «Розетта» бельгийцев Люка и Жан-Пьера Дарденнов. Первая получила Гран-при жюри, вторая, что и вовсе сенсационно, «Золотую пальмовую ветвь». Журналисты нервничали: «Розетту» показали под занавес фестиваля, и некоторые, утомленные впечатлениями мощного конкурса, пропустили работу малоизвестных бельгийских авторов. Те же, кто посмотрел, оценили актуальность сюжета и виртуозную работу оператора Алена Маркуэна с его сверхподвижной ручной камерой, некоторые даже почуяли в фильме привкус кафкианской притчи. Тем не менее надо было обладать безумной прозорливостью и смелостью, чтобы предречь этой камерной ленте награду в столь престижном конкурсе. Да еще и не одну.

      Когда приз за женскую роль, презрев сонм кинозвезд и когорту отъявленных профессионалок, разделили между Северин Каньель из «Человечности» и сыгравшей безработную парию Розетту бельгийкой Эмиль Декуэн, стал очевиден высокий градус концептуальности в вердикте жюри под председательством Дэвида Кроненберга. Одна из исполнительниц – простая «фабричная девчонка», расфасовывает консервы на холодильном заводе, другая делает первые робкие шаги в актерской профессии.

      Когда «Розетте» вручали «Золотую пальмовую ветвь», и вовсе разразился настоящий скандал, в зале стоял свист небывалой силы. Подобный шок фестиваль испытал в 1960 году, когда награждали феллиниевскую «Сладкую жизнь», чересчур по тем временам смелую. Но то была грандиозная фреска общества, здесь – крошечный ее фрагмент. И все же маленькая «Розетта» оказалась в художественном авангарде своей эпохи. Канн в очередной раз подтвердил репутацию фестиваля, который делает возможной конфронтацию самых радикальных СКАЧАТЬ