Русско-турецкая война: русский и болгарский взгляд. 1877-1878. Сборник воспоминаний. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ здравствует царь! – опять же крикнули все.

      Несколько турок обратились к Босилкову и спросили его:

      – Эй, учитель-эфенди, сколько человек в миллионе?

      – Пятьсот человек, – ответил он им шутливо.

      – Много! – удивились они.

      И так мы все пошли со смехом как из-за молитвы хаджи поп Ангела, так и из-за глупых телеграмм.

      В какой-то день мы с Н. Босилковым пошли постричься. Пришел ходжа и спросил цирюльника:

      – Что делаешь, Асанаа?

      А тот ему ответил:

      – Брею наших эфенди на турецкий манер.

      – Что? Бреешь? Таким псам тесаком, тесаком по шее надо! – и вышел.

      Цирюльник ничего ему не ответил.

      В 1877 г., 25 декабря мы позвали братьев Босилковых на обед. Они принесли к нам все на сохранение. Также и поп Радойца спрятал коня у нас, поскольку наш дом был высок и находился на холме, обросшем кустами и деревьями. Только мы съели первый рождественский ломоть, как увидели, что несколько черкесов подымаются по лестнице и идут прямо в нашу гостиную. Вещи Босилковых и наши схватили и стали бросать во двор, а другие черкесы внизу взяли и поповского коня, на которого складывали вещи. Еще одни вошли к соседу Янаке Чохаджие. Схватили его и забрали деньги. Мы забаррикадировали двери комнаты, где обедали, и я через холм пошел к господину Чапрашикову[179], к которому приехал из Софии Ахмедаа Белградлия с пятью-шестью своими арнаутами[180]. Рассказал им о делах.

      Он отправил своих арнаутов отобрать у черкесов вещи и коня, но арнауты их не нашли и вернулись. Наконец мы решили, что выйдем, все болгары и все турки, чтобы не пропустить черкесов или башибузуков в болгарскую квартал-махалу. Мы все вооружились. Пошли на главную улицу к Георги Чапрашикову и стали оценивать ситуацию, спрятавшись за вербами. Скоро увидели, что снизу идет около пятнадцати-двадцати черкесов.

      Ахмедаа им крикнул:

      – Назад!

      Но они вместо этого вскинули восемь-десять ружей, и ранили одного из наших в ногу.

      Ахмедаа тогда крикнул:

      – Огонь!

      И мы все дали залп.

      Двое из черкесов пали замертво, а сколько было раненых, мы не узнали. Все оставшиеся убежали. Спустя пятнадцать-двадцать минут видим, идет больше 100 черкесов. Мы решили, что каждый пойдет в свой дом и из него будет отстреливаться. Пошли в свои дома, смотрю, у дома около пятнадцати-шестнадцати женщин, детей и мужчин, с плачем пришедших укрыться. Хорошенько подперли ворота. Смотрим из гостиной, как два черкеса ломают церковные двери, входят внутрь и вскоре выносят полный филон церковных подношений[181]. Я взял ружье и попал одному черкесу в спину. Он перекувыркнулся через голову и упал навзничь на филон. Янаки Чохаджия выкрикнул:

      – Эй, что вы творите?

      – Я убил одного черкеса, – ответил я, – но давайте пойдем и заберем церковные вещи.

      Он впереди со старинным арнаутским пистолетом, и я с двустволкой позади. Как только завернули за угол церкви, и «пах, пах» – другой СКАЧАТЬ