Полвека в океане. История рыбных промыслов Дальнего Востока в рассказах, очерках, репортажах. Борис Мисюк

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ здорово! – подтвердил Одинцов. – Может, мы и в самом деле с тобой того, родичи?

      Матрос засмеялся, уже взбегая по трапу. Потом они одолели в том же темпе (Кирилл Александрович едва поспевал за юношей) ещё два трапа, вошли в ярко освещённый овалами плафонов коридор и, постучав в раскрытую дверь, зашли в каюту капитана.

      – А, рад приветствовать местную рыбью власть! – Герман Евгеньевич по-молодому резво поднялся из-за стола навстречу гостю, протянул могучую мужицкую руку. Широкая золотая лычка на обшлаге будто подчёркивала мощь его ладони. – Семашко.

      – Одинцов, – Кирилл Александрович ответил крепким пожатием и поёжился, как обычно бывает, когда с мороза обдаёт теплом. – Надолго в наши воды?

      – Вынужденная посадка, – испытующе, в упор взглянул капитан и на всякий случай добавил: – Как говорят в Аэрофлоте. Льды выдавили нас из Натальи и Павла… А-а что это мы сразу о деле? – Улыбнулся он и кивнул на полушубок гостя и портфель, который матрос всё ещё не выпускал из рук. – Располагайтесь, устраивайтесь. Каюта для вас приготовлена. Витя, проводи товарища инспектора в каюту начальника экспедиции. – И добавил уже вдогонку уходящим:

      – Обоснуётесь – прошу ко мне, поужинаем.

      Каюта начальника экспедиции находилась на одной палубе с капитанской, за поворотом коридора. Вошли. Одинцов стряхнул с себя полушубок и, цепляя его на вешалку у двери, разглядел наконец совсем юное лицо матроса.

      – Сколько годов тебе, Виктор Александрович?

      Витос не любил этого вопроса, но величанье отвлекло его мысли, и он сказал просто:

      – Восемнадцать.

      – И уже на старпомовской вахте стоишь? Молодец!

      Большие морские часы на переборке показывали около шести – полвахты, значит, уже пролетело, первой его морской вахты. Витос нажал ручку двери.

      – Мне нужно идти. До свиданья.

      – Заходи, братишка, потолкуем. Не забывай старика, добро?

      – Добро, – повторил Витос давно уже нравившееся ему морское слово.

      В рулевой рубке было темно, мерцали подсветкой только компас, машинный телеграф да пожарное табло, пахло перегретой пластмассой и кофе, который старпом всегда заваривал в штурманской. От рулевой рубки её отделяла дверь, обычно открытая, но завешенная длинной светонепроницаемой портьерой. В штурманской над столом с бело-голубыми морскими картами горела лампа на раздвижном кронштейне, высвечивая в месте прокладки чёткий яркий круг размером с иллюминатор. Металлический абажур лампы не пропускал ни капли света, но карта под ним светилась так ярко, что после рулевой штурманская казалась царством света. Витос хорошо различал все движения старпома, стоявшего к лампе спиной. Он разговаривал по рации с флотом:

      – Тридцатый, что у тебя за рыба? Приём!

      – А, рыба известно какая – минтай! – Весело отозвалась рация. – Крупный, чистый.

      – А, ну давай, подходи на сдачу – правый борт, пятый номер трюма. СКАЧАТЬ