О театре, о жизни, о себе. Впечатления, размышления, раздумья. Том 1. 2001–2007. Наталья Казьмина

Чтение книги онлайн.

      1 ноября

      «Демон» (по поэме М. Лермонтова), реж. К. Серебренников, Театр им. Моссовета, в главных ролях: О. Меньшиков, А. Белый, Н. Швец.

      С этим явно неудачным спектаклем мне разбираться даже интереснее, чем с «Терроризмом» и «Откровенными поляроидными снимками» (предыдущие постановки Серебренникова). К тем я бы поставила подзаголовок «В подражание…», как Пушкин делал. В «Демоне» и подражательности и краж тоже предостаточно, но хотя бы первоисточники куда интереснее: например, Пина Бауш, Э. Някрошюс, А. Васильев.

      Спектакль начинается с вздохов, напоминающих шум прибоя. Показалось, если бы это был только один вздох или даже выдох, впечатление было бы сильным – это как говорят, душа уходит из тела, последний человеческий вдох. Спектакль начинается танцем-интермедией четверых духов тьмы: полуголые мужики (но не мужики, один – с голосом кастрата), перевязанные грязными бинтами – впечатление неприятное. При этом на малой сцене, где все впритык, непозволительная вещь – сильный грим: почти у каждого страшный шрам через щеку. Как-то провинциально. Начинают говорить текст по-английски, может, это монолог ведьм из «Макбета». Тоже провинциально, потому что произношение оставляет желать лучшего. Подвешивают камень на веревку, он раскачивается. Действие происходит как бы в полуремонтированном помещении, на чердаке.

      Первые полчаса столько движений и суеты, что текст – трудно слушать. Пластика «грязная», а должна быть, с учетом малой сцены, идеально продуманной и минималистской. Текст поначалу поделен между актерами по васильевскому принципу (из авторского монолога сделан диалог), а пару монологов Белый говорит, акцентируя, как у Толи, союзы и предлоги. Но выглядит это пародией. Потому что у А. Васильева, когда текст делится между исполнителями, очень важно не прерывать смысловую нить, кантилену текста, он все равно един.

      Что касается союзов, то у Васильева – это лишь видимая часть айсберга: суть-то в том, что интонация, та пресловутая утвердительная, а не повествовательная, о которой он так печется, у Серебренникова отсутствует. Вообще манера чтения текста у всех актеров разная: у О. Меньшикова приближается к классической (его романтический Лермонтов мало чем отличается от Грибоедова), А. Белый – ближе к Анатолию Васильеву; Н. Швец выпевает тексты. Кстати, ее плач по жениху, где акцентированы буквы «а» СКАЧАТЬ