Большое волшебство. Элизабет Гилберт

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ творчество… но мы можем подойти к этому источнику ближе, чем думаем.

      Скажу честно: большая часть моей литературной жизни не похожа на жуткую, из прошлых времен, смахивающую на шаманство вуду, Большое волшебство. В основном она состоит из малопривлекательного, дисциплинированного труда. Я сижу за письменным столом и пашу, как крестьянин, вот как это делается. Обычно волшебного порошка феи на меня не сыплют.

      Но иногда… иногда волшебный порошок появляется. Иногда в разгар работы над книгой я вдруг чувствую, что как будто встала на движущуюся дорожку вроде тех, что есть в больших аэропортах. До моего терминала еще далеко, а чемодан оттягивает руки, но мне вдруг кажется, что некая внешняя сила мягко подхватывает и несет меня. Что-то несет меня вперед – какая-то мощная и щедрая сила, – и это явно не я.

      Возможно, вам тоже знакомо это чувство. Чувство, которое испытываешь, когда что-то получилось очень удачно, а позже, когда смотришь на это свое произведение, можешь сказать только: «Сам не понимаю, откуда что взялось».

      Вы не можете это повторить. Не можете объяснить. А ощущение такое, как будто вас кто-то вел.

      Я испытываю это чувство только изредка, но это самое изумительное, самое грандиозное чувство, какое только можно себе представить. Не думаю, что в жизни есть более совершенное, более полное счастье, чем это, кроме, пожалуй, влюбленности. В Древней Греции такое состояние наивысшего блага называли словом эвдемония, что можно перевести, в том числе, и как «добрая энергия», и можно же допустить, что речь идет о некоем заботливом руководстве со стороны божественных созданий, духов. (Впрочем, современные специалисты, которым, видимо, неловко рассуждать о божественных тайнах, говорят иначе: «поймать волну» или «быть на кураже».)

      Но и греки, и римляне верили в идею доброго духа творчества, существующего вне тела человека, что-то вроде домового, если хотите, который живет в стенах дома и иногда помогает вам в трудах. У римлян для такого трудолюбивого домового было особое название. Он назывался гений – это божество-хранитель, проводник вдохновения. Другими словами, римляне не считали, что исключительно одаренный человек является гением, они верили, что у исключительно одаренного человека есть гений.

      Это тонкое, но значительное отличие (быть или иметь) и, как я полагаю, мудрая психологическая концепция. Концепция внешнего гения помогает художнику держать в узде свое эго, не нагружая его бременем полной ответственности – приятной или, в случае провала, тягостной – за результаты его работы. Словом, если работа вышла удачной, вам следует благодарить за помощь внешнего духа, гения, и это поможет вам не впасть в самолюбование. Если же вы потерпели неудачу, это не только ваша ошибка. Вы можете сказать: «Эй, не смотрите на меня так – просто мой гений сегодня не казал ко мне носа!»

      В обоих случаях уязвимое человеческое эго защищено.

      Защищено от разъедающих душу похвал.

      Защищено от разъедающего СКАЧАТЬ