Неизвестная война. Повести и рассказы. Кирилл Берендеев

Чтение книги онлайн.

      А сейчас… Фальшивый паспорт по-прежнему с ним. Германия с ним. А вот люди вдруг стали другими. Или он настолько ослеп, что не понимал, как это происходило. Ведь не за один год подобные изменения случаются. Сознание неподатливо, оно, отягощенное былым опытом, меняется неторопливо, пытаясь приспособиться к новой реальности. А если прежде отвергало его, боролось с ним, то на подобную метаморфозу требуется еще больше времени. Сколько же? Сколько они все молчали ему в лицо?

      Кюнц и Фрайтаг прекратили благостный спор. Кажется, Александр успел что-то спросить у него, Роман, погрузившись в себя, не расслышал. Потряс головой. И ответил вопросом на вопрос:

      – Я должен хотя бы попытаться понять. Когда вы… когда наш кружок перестал действовать?

      Неловкое молчание. Виноватые лица. Виноватые ли? Или Чарли отворачивается, не желая встречаться взглядом, из боязни сделать еще больнее. Но куда уж больше.

      – Друг, прости, но мне кажется, он никогда не действовал, – произнес Фрайтаг. Человек, с которого и началось их подполье. Сейчас он смеется, потягивая коньяк и с усмешкой разъясняет данность. Так, будто выиграл партию в покер, не имея даже приличных карт на руках. – Знаешь, три года назад я, наверное, и стремился что-то изменить. Но позже…. Осознание бесполезности борьбы настает медленно, – он будто читал мысли Кройцигера. – Ко мне оно пришло примерно через год с начала наших встреч. Хотя я думаю, даже не приди, все одно кончилось бы именно так. Сам посуди, с чего это ни один из наших прожектов не закончился успехом? Ведь сколько их было: застрелить Гитлера на зимней или летней олимпиадах тридцать шестого, – он начал загибать пальцы. – Убить его во время съезда НСДАП в Нюрнберге, зимой того же года. Взорвать в Мюнхене, во время ежегодного выступления восьмого ноября перед ветеранами. Взорвать во время парада в оккупированной Вене, снова прошлый. Убить во время возвращения оттуда, прямо на аэродроме. Убить… мне перечислять дальше?

      Роман медленно покачал головой. Движение далось ему с трудом.

      – Кажется, никто не собирался исполнять задуманное.

      – Ты прав, – вдруг произнесла Шарлотта. – Прости меня, Роман, но я и не осмелилась бы. Не потому, что боялась, нет, я… из-за тебя. Ведь ты первым окажешься на подозрении, даже если у нас получится настолько здорово, что никто о нас не будет знать. Ты ведь бежал в Австрию сразу после поджога Рейхстага.

      – Я уехал.

      – А я… прости, говорю, не думая. Улетел, так будет правильно. Но всем казалось, что бежал, что избежал участи быть убитым, при поимке, как сотни других коммунистов, оказаться в Бухенвальде, как Тельман и его соратники….

      – Я не коммунист, – он говорил на автомате.

      – Я знаю, но для гестапо разницы нет. Когда ты вернулся, с фальшивыми документами, с лицом, изборожденным бесконечными страданиями, но и отчаянной решимостью, СКАЧАТЬ