Лишних людей убирают. Давид Павельев

Чтение книги онлайн.

      Дальнейшая дорога до его дома прошла за перечислением его болячек. Оказалось, что медицинский справочник он знает отнюдь не хуже, чем легенды о короле Артуре, а симптомы болезней он распознаёт даже лучше, чем гербы рыцарских династий. К врачам он, разумеется, ни разу не обращался, в виду сомнений в их компетентности и недоверия к системе здравоохранения в целом. Дальше он принялся поражать меня глубиной познаний в нетрадиционной медицине.

      – Я внимательно изучил китайские методики иглоукалывания – ещё когда работал в институте, наткнулся на древние китайские манускрипты. Это, должен признаться вам, очень помогает мне справиться с бессонницей и головной болью. Если хотите, я могу подробно вам описать, в какие точки нужно колоть…

      – Не стоит. Когда в тебя летят пули, иглоукалывание кажется бессмысленным.

      Мы уже подъезжали к Ломоносовскому проспекту по Ленинскому, и я спросил его, в какую сторону поворачивать. Он удивился, потому что, увлечённый разговором – ему явно не часто удавалось с кем-нибудь поговорить – не заметил этого.

      – Я живу в доме на самом углу, – сообщил он.

      «Какое облегчение! – подумал я. Моего терпения не хватило бы на ещё один квартал.

      – В общем, Пётр Николаевич, – произнёс он скорбным голосом, когда я остановился возле подъезда, – наверно, мне недолго осталось.

      После этих слов я почувствовал к нему злость. По всем законам театрального искусства нечто действительно важное он оставил для финальной реплики. Но потом я вспомнил, что как собака не может не вилять хвостом, так и интеллигенты не могут не ходить вокруг да около. Да и дело, как я полагал, было не только в его стеснительности. Просто он сам для себя ещё не сформулировал причину своей тревоги, и она давила на него всей своей тяжестью, не осознанная и от того ещё более пугающая.

      – С этого момента давай подробнее.

      – Тогда, может, подниметесь? – просиял Белковский.

      Мне пришлось согласиться, хоть я и потрачу на него ещё часа как минимум три.

      – Это прекрасная, и, к сожалению, давно в наш век забытая традиция ходить друг к другу в гости, – щебетал он, пока мы поднимались по лестнице. – Только у меня нет ничего выпить…

      – Ничего. Я не пью, – буркнул я. Белковский, насмотревшийся «улиц разбитых фонарей», считал, что все менты, особенно бывшие, сплошь алкоголики. К несчастью, это действительно так, а я скорее исключение.

      – Правильно! Я тоже не пью. Терпеть не могу алкоголь.

      – Потому от тебя жена ушла? – спросил я, а то он что-то стал слишком радостным.

      Он не ответил и молчал до самой двери. Дверь была деревянная, выкрашенная масляной краской красно-коричневого цвета – в семидесятых годах самый шик, а сейчас более чем убого. Другие двери были не в пример этой – железные, обитые дорогим дерматином или же просто стальные такого вида, будто бы их из танка не пробьёшь. На многих вместо глазков висели камеры видеодомофонов. СКАЧАТЬ