Седмица Трехглазого (адаптирована под iPad). Борис Акунин

Чтение книги онлайн.

      Ворота лычкинского двора, несмотря на полдень, были затворены. Подьячий обрадовался: не зря торопились. Сразу замедлил шаг и к воротам не пошел, а поначалу двинулся вдоль ограды.

      – Господин старый первостатейный подьячий, чего это мы раньше спешили, а теперь нейдем?

      – Нам надо было допрежь попа успеть. Душегубство – дело сатанинское, от него дому скверна. Коли двор еще на запоре, значит, скверна не снята. Пока поп с дьячком очистной молебен не отслужат, дом кадилом не окадят и жильцов к кресту не подпустят, никому выходить-приходить нельзя. А что для нас всего гоже – нельзя трогать с места убиенное тело.

      Шубин подергал одну доску забора, попробовал на прочность другую, двинулся дальше.

      – А тын ты проверяешь, чтоб понять, не мог ли кто ночью с улицы пролезть? – догадался ярыжка.

      – Мог пролезть, мог, – довольно молвил подьячий, останавливаясь подле пролома, куда легко протиснулся бы нетучный человек. – К примеру, вот тут. Ладно. Идем в дом.

      Застучал в ворота посохом.

      – Эй! Отворяйте! Дело государево!

      У распахнувшего створку холопа – тощего, оборванного, испуганного – спросил:

      – Пошто за попом доселе не посылали? Церковь-то рядом.

      – Посылали, дважды. Отец Мартын хочет две копейки с грошиком, а князь-батюшка сначала давал полторы, потом полушку набавил. Не сторговались еще…

      – Это хорошо, что твой хозяин скупенек…

      Во дворе Шубин и ярыжка огляделись. Когда-то усадьба, верно, была богата, но в тяжкие годы заскудела, как и вся Москва. На месте, где до войны стояли хоромы, остались одни черные головешки. Скотный двор зиял проваленной крышей. В длинной конюшне – через распахнутые двери видно – почти все стойла пусты, только в двух хрупали соломой понурые клячи.

      Княжеское семейство обитало в большой избе, где прежде, в хорошие СКАЧАТЬ