Руины Арха. Олег Фомин

Чтение книги онлайн.

      – Как?

      – Ну, если хочешь знать анатомию процесса, я не в курсе. Но вместо того, чтобы швырнуть тебя в коридор, где спит новенькая, стеклотина тебя расщепит на кровавую пыль и выпьет, как томатный сок.

      – Да уж, портал… Прямиком на косу скелета в черной робе.

      – Бывают, в основном, два рода стеклотин. Честная и подлая. Перед нами подлая. Она маскируется. Как правило, соединяет места, где обязательно захочется пройти из одного в другое. Если б не я, быть бы тебе щас кровяным коктейлем. Подлая стеклотина поедает жертв всегда, а после исчезает. Видимо, удаляется из реальности в родное измерение, предаться трапезе в уютном уединении. Через стеклотину могут переброситься разве что мелкие предметы на большой скорости.

      – Но есть и честные…

      – Да. Те не скрываются, но возникают там, где крайне опасно. Например, когда человек убегает от монстра, сбежать от которого шансов ноль. Беглец прыгает в честную стеклотину, та может как сожрать, так и телепортировать. Шансы фифти-фифти. После в обоих случаях исчезает.

      – А с чего такое благородство?

      – Если честные начнут съедать всегда, люди перестанут прыгать, предпочтут развернуться и попытать крохотный шанс в битве, чем идти на гибель стопроцентную. Честные стеклотины вымрут от голода.

      – Ясно. Честные используют торговлю удачей, а подлые – маскировку.

      – Молодец. Давай зачетку.

      Я снова тычу в потусторонний хищный тент.

      – А как распознал эту?

      Руки Бориса плавными симметричными, как у дирижера, жестами обвели стены.

      – Осмотрись. Ничего подозрительного?

      Прищуриваюсь, голова медленно крутится.

      А ведь точно! Стены по обе стороны от пленки слишком разные. На нашей половине новее и суше, а на половине девушки почти черные от влаги, вот-вот развалятся. Переход слишком резкий, это не может быть одним коридором.

      – Замечаешь, – промурчал Борис.

      – Вот же я лох!

      – Если видишь неправдоподобную смену текстур, швырни вперед горсть песка, пшена или еще чего зернистого. Тайное станет явным.

      Из-за угла на том конце коридора выметается тень, сумрак обнажает сгорбленного мужчину, в кулаке топорик. На теле лохмотья, как гроздья гнилых бананов, сверху прозрачный дождевик, в полиэтилене много дыр и царапин. Рожа худая, медная, борода и усы в пыли, глаза сверкают как у больного раком, которому терять нечего.

      Подкрадывается к девушке, глаза превращаются в глазищи, над девушкой горб стал круче, острие носа скользит вдоль халата, ноздри вздуваются, пыхтят, по морде волна судороги, губы задрожали в дьявольской улыбке, во рту желтые шипы с бурым налетом, черные дырки.

      На нас внимания никакого.

      – Нас не видит, – сказал Борис. – Портал односторонний.

      – Каннибал?

      – До людоедства рукой подать. Но сейчас ее мясо нужно этому типу для другой цели. Он мерза.

      Тот, кого Борис назвал мерзой, воткнул топорик в рыхлую плиту. СКАЧАТЬ