Чертова дюжина. Агния Кузнецова

Чтение книги онлайн.

      – Перемени пластинку! – со смехом кричала Танюша.

      Юрик понимал, что его дразнят, и снова начинал реветь.

      Теперь в самый разгар рева на террасе послышались легкие, бодрые шаги. Юрик замолчал из любопытства.

      В комнату вошел отец и, заложив руки за спину, быстро зашагал взад и вперед. Иннокентий Осипович редко бывал не в духе, но когда это случалось, весь дом погружался в уныние. Дина старалась не попадаться отцу на глаза, Екатерина Петровна молчала, затихал и Юрик.

      – Вот подлец, прохвост! – возмущенно ругал кого-то Иннокентий Осипович.

      Дина мельком взглянула на отца и заметила, что он свежевыбрит и напудрен. Она ощутила резкий запах одеколона, распространившийся по комнате.

      – В чем дело? – снова опускаясь в кресло и закуривая, спросила мужа Екатерина Петровна.

      Иннокентий Осипович остановился около нее и раздраженно сказал, наклоняясь к ней:

      – Я всегда удивляюсь, отчего ты никогда ничего не замечаешь!

      Она удивленно развела руками и покачала головой. Юрик поднялся на цыпочки, вытянул шею и молча начал разглядывать отца.

      Сбоку заглянула Дина и ахнула:

      – Брови обрезал!

      Иннокентий Осипович повернулся к дочери и, точно она одна могла сочувствовать ему, возмущенно сказал:

      – Подумай, Дина, этот прохвост-парикмахер проделал все, не спросив меня.

      Екатерина Петровна сначала улыбнулась, потом закрыла лицо рукой, и все ее большое полное тело затряслось от сдерживаемого смеха.

      Дина взглянула на мать и звонко, заразительно рассмеялась на весь дом.

      Иннокентий Осипович удивленно посмотрел на жену, на дочь и сердито вышел из комнаты, хлопнув дверью.

      Затеев был очень некрасив, но никто никогда не замечал этого, вероятно потому, что на лице его светились умные, живые глаза. Но, по мнению Затеева, самым оригинальным в его лице были брови. Они действительно были необычны – густые, с длинными волосами. По утрам он любовно разглаживал их перед зеркалом, поворачиваясь в профиль, шевелил ими, как таракан усами.

      В такие моменты Юрик приходил в восторг, хлопал в ладоши и кричал: «Еще пошевели букашками-таракашками!» Тогда отец щекотал бровями нежную, тоненькую шейку сына. Юрик хохотал и цепкими пальчиками пытался поймать «букашек-таракашек».

      Дерзкий поступок парикмахера, по мнению Иннокентия Осиповича, окончательно испортил его и без того непривлекательную внешность. Он чувствовал себя голым в обществе одетых и сердился на всех.

      Но характер у Иннокентия Осиповича был мирный и веселый. Долго он сердиться не мог. Вскоре Затеевы пили чай на террасе, и громкий голос и смех Иннокентия Осиповича разносились по саду.

      В два часа дня к воротам подали гнедую школьную лошадь, запряженную в тележку на рессорах, и Затеевы поехали на пасеку к дедушке Осипу Антоновичу.

      Не раз собиралась Дина встать до рассвета и встретить восходящее солнце. Но СКАЧАТЬ