Карельская баня: обряды, верования, народная медицина и духи-хозяева. Людмила Иванова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ подробно описывается «дом главного командира» и указывается, что «перед покоями ж сделана баня и с печью длиною и шириною по две сажени, вышиною до крыши две сажени»[32].

      Как считают исследователи, «банные строения имели широкое распространение лишь на северо-западе, севере, в Сибири… На юге России, на территориях, прилегающих к Украине, мылись в деревянных чанах, стоявших в избе, в центральной зоне и южнорусской этнографической группе – в русских печах. Этот обычай встречался также местами и на севере Европейской части страны»[33].

      П. Виртаранта пишет, что даже в середине XX века во многих деревнях тверских карелов (как и у вепсов[34]) бань тоже не было, наряду с банной им была присуща и печная традиция паренья. Процесс омовения в печи финский исследователь и собиратель описывает следующим образом. Утром печь топили очень жарко. Под вечер, когда хлеб уже испечен, еда приготовлена, застилали дно (под) печи соломой, наливали воду в корыто, брали под мышку веник и заползали по одному в печь. Печь была такая большая, что в ней можно было сидеть. Там парились по полчаса и при желании даже дольше. Выйдя из печи, мылись и обливались, зимой это делали рядом с ней, а летом – в хлеву или в сенях[35].

      Подобный процесс описан и в книге Л. Воронковой «Девочка из города». Действие в ней происходит во время Великой Отечественной войны в вологодской деревне, куда из блокадного Ленинграда была эвакуирована маленькая Валя. Она была поражена, когда приемная мама устроила баню в большой русской печи. Ей казалось, что черное пространство готово поглотить ее навсегда. Не случайно в фольклоре, как карельском, так и русском, баня воспринимается как некий иной мир со своими правилами и уставом. Бегущая от смерти девочка с дочкой хозяйки прекрасно разместились в печи вдвоем. Они отогрелись там, намылись, и Валя вышла из нее не столько физически очищенная (она-то как раз плечом зацепила печную сажу), сколько внутренне обновленная, словно готовая к новой (в данном случае – мирной) жизни. Это же чувствует человек, выходя из бани даже в наши дни, когда баня и процесс омовения в ней уже утратили свою сакральность.

      У карелов печи были гораздо меньше по размеру. Они иногда могли использовать печь в лечебных целях (например, согреть поясницу): ложились в ней спиной на постеленную солому, головой наружу. В одном из текстов, включенных в SKVR, рассказывается о знахарке из Бойницы, которая лечила сглаз мужчине, при этом говорится, что «talvella koissa kyly lämmitetäh» – «зимой в доме баню топят»[36]. Видимо, здесь тоже подразумевается печь, хотя возможно, под это отводилось и какое-то небольшое помещение.

      В жизни карела издревле огромное место занимала именно баня. Южные карелы (ливвики и людики) называли ее kyly, а карелы, проживавшие в Приладожье и в Северной Карелии, говорили также и sauna. Это был сакральный локус для проведения множества обрядов на протяжении всего жизненного цикла человека. Широко был распространен и культ хозяев бани, активно практиковавшийся вплоть до конца первой половины СКАЧАТЬ