Теория и практика расставаний. Григорий Каковкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ через полчаса к решетке подошли двое: крепкий моложавый человек лет под сорок, в черной футболке от «Найк», с пустой кобурой справа под мышкой, и грузный, видавший виды полицейский в нелепой новой форме – его Ульянова заметила еще при входе, когда ее привезли в участок.

      – Татьяна Михайловна, я за вами, – с какой-то даже теплотой сказал моложавый, пока сопровождающий полицейский отпирал решетку. – Пойдемте-ка за мной.

      Она вышла из камеры и понесла по коридору свое разделенное на части, стонущее каждой клеткой тело. Ульянова шла за человеком с кобурой, четко слыша каждый шаг. Его и свой. В самом конце коридора, у торцевой стены, за которой точно была воля, солнце, воздух, свет, потерянная, кажется навсегда, жизнь, он пнул ногой легкую картонную дверь и пропустил Ульянову вперед.

      – Я – Зобов Сергей Себастьянович, следователь. Буду вести ваше дело.

      – Мое дело?! – почти вскрикнула Ульянова.

      – Ну, не ваше, а это дело. Об убийстве, – поправился следователь. – Будем вместе во всем разбираться. Разобраться же надо? Да?

      – В чем? В чем здесь разбираться! Я уже все сказала…

      – Тихо-тихо-тихо. Я знаю, все знаю, – лениво и буднично произнес Зобов. – Вот, садитесь. Бумага, ручка, стол, стул…

      Ульянова села и хотела придвинуть его поближе к столу.

      – Это у вас не получится – он привинчен. Вот напишите. Все как было: где, во сколько, почему вы там оказались, почему вы взяли папку с бумагами, для чего, кто этот человек, откуда вы его знаете… Час-полтора вам хватит, чтобы все изложить?

      – Мне и пяти минут хватит…

      – Пять минут – это совсем мало, и потом я все равно должен отойти на часок, так что не торопитесь, пишите спокойно. Если что понадобится, нажмите на кнопку.

      Зобов глазами показал на обычный квартирный звонок рядом с дверью.

      – Вот. Не волнуйтесь, угощайтесь яблоками, с дачи, меня с нее вызвали. Сегодня, между прочим, воскресенье. – И, вздохнув, через паузу добавил: – Могло быть.

      Зобов достал из полиэтиленового пакета, висевшего на оконной ручке, зеленое, кислое на вид яблоко и сказал:

      – Вот здесь, берите. К сожалению, немытые, но прямо с дерева.

      – Простите, я не расслышала ваше имя-отчество, заволновалась и пропустила…

      – Сергей Себастьянович Зобов, – почти по складам повторил он.

      Зобов взял с собой яблоко и вышел, а Татьяна Ульянова осталась за закрытой дверью в комнате, где на уныло голубых стенах не было ничего – ни прошлогоднего календаря, ни даже инструкции по противопожарной безопасности.

      «…сделали, чтобы ничего не отвлекало, как у них это называется: дознавательская? пыточная? камера правды?…Себастьянович. Его отец – Себастьян. Может, немец или француз? Но не святой Себастьян. Или кто он там? А Саша уже никто…»

      Опять подступили слезы, но Татьяна сдержала себя. Стиснув губы, она стала похожа СКАЧАТЬ