Очи познания: плоть, разум, созерцание. Кен Уилбер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что, дескать, опыт, на самом деле и в основе своей, есть сенсорно-чувственный опыт, – и это приводит к катастрофическим последствиям.

      Позвольте мне повторить, что одна из причин, почему многозначность может возникнуть и на деле возникает, состоит в том, что слово «опыт» можно использовать в широком смысле («прямое осознавание»), но затем ему дается распространенное и намного более узкое значение – «чувственные восприятия». Сознательно или неосознанно смешивая эти значения, современные эмпиристы получают возможность высмеивать идею «внеопытного» знания (что вполне оправданно), однако затем они ограничивают сам опыт его чувственно-эмпирическими формами (ошибка редукционизма, категориальная ошибка и т. д.). И, дабы совершенно все запутать, многие новые гуманистические и трансперсональные психологи, работающие преимущественно с интеллигибилией и трансценделией и верно осознающие, что их данные и вправду опираются на опыт (в широком смысле), желают равного признания с «реальными науками» и просто называют свою деятельность и получаемые данные «эмпирическими». И в результате обнаруживают, что строгие ученые-эмпирики просто отвергают их результаты, иногда с нескрываемым презрением.

      Чтобы избежать подобных многозначностей, в настоящей главе я обычно буду ограничивать термин «эмпирическое» его первоначальным значением: знание, опирающееся на чувственный опыт (сенсибилия), – хотя из контекста будет ясно, о чем идет речь. Классический эмпиризм был попыткой редуцировать все высшее знание и весь опыт до чувственного знания и чувственного опыта. Акцент на непосредственном опыте (в широком смысле) стал великим и непреходящим вкладом, сделанным эмпиристами; низведение опыта до исключительно чувственного опыта стало их великим и непростительным преступлением.

Процедуры верификации

      Каждому из трех способов познания, как следствие, доступны реальные (опытные) данные в соответствующей сфере – чувственные данные, ментальные данные и трансцендентальные данные. В каждом случае данные характеризуются непосредственностью их интуитивного ухватывания. (Сами данные и вправду могут быть опосредованы, но момент их восприятия как таковой непосредственен.) Эта интуитивная непосредственность, как хорошо было известно Джеймсу, должна быть определяющей характеристикой данных и единственной нашей исходной точкой, иначе мы свалимся в бесконечную регрессивную петлю.

      Таким образом, возникает следующая проблема: если учитывать мое непосредственное ухватывание, или интуицию, любой единицы данных, каким образом я могу в разумной степени убедиться в том, что само восприятие не является ошибочным? И это подводит нас к проблеме адекватной верификации (или неверификации) принципов сбора данных в каждом из задействуемых способов познания. Но по мере того как мы обсуждаем процедуры сбора данных и верификации, следует удерживать во внимании два равнозначимых момента: (1) конкретные методологии сбора данных и верификации СКАЧАТЬ