По поводу непреложности законов государственной жизни. Сергей Юльевич Витте

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Его именем и по Его повелению».

      Уже сама по себе эта статья может объяснить, почему не только в России, но и в Европе так упорно держится воззрение, что Россия есть страна по преимуществу бюрократического, чиновнического управления.

      Даже славянофилы и те скорбят о том, что со времен Императора Петра I у нас водворился «немецкий абсолютизм или полицейский, всеобъемлющий государственный механизм»[69]. Классической же страной местного самоуправления Россия появляется впервые едва ли не в записке Министра Внутренних Дел.

      Сохранение по сей день таких самоуправлений, как инородческие общины, аулы, улусы, кочевья киргизов, калмыков, лопарей, тунгусов и т. п., указывает на одну особенность России, но только не на ту, какая отмечена в записке, а на другую, на которую указывал даже проповедник искони присущих нам укладов самоуправления И. С. Аксаков – на то, что «процесс нашей исторической формации еще не закончился, не завершился еще и в географическом смысле, так как мы и до сих пор кое-где не нашли еще себе настоящих границ»[70].

      Историческая молодость России кончена; уже 37 лет тому назад отпраздновано тысячелетие. И, тем не менее, русская государственность не имеет единой, т. е. сплоченно-однородной этнографической основы. Количественно преобладает русское (великорусское и малорусское) население, но для всей территории оно лишь основное племя, а не повсеместно исключительная нация государства. Постоянное расширение территории сопровождается таким же непрерывным приобщением к населению страны иноплеменных, инородческих элементов. Здесь имеются в виду, главным образом, элементы низшей культуры и даже низших рас – монгольской, финской, тюркской, еще не расставшихся с чумами, землянками, кибитками, войлочными палатками. С этой стороны Россия принадлежит к числу этнографически-незаконченных государств.

      В этнографической незаконченности заключается разгадка многих особенностей русской государственности и русской общественности. Тот же постоянный приток инородных элементов, всего чаще низшей расы и культуры, вынуждает государственную власть оставлять в силе привычные формы коллективной жизни «по их обычаям и степным законам»[71]. «Неустроенное еще состояние, степень их гражданского образования и образ жизни»[72] – такова причина той пощады, какая оказывается всем этим аулам, улусам, стойбищам, наслегам, с их князьцами, даругами, шуленгами, зайсангами, тайшами, тоэнами, и т. п. Применять к таким элементам формы и способы обшей администрации прямо невозможно по соображениям чисто этнографическим. Такое самоуправление оставляет Англия и другие страны для туземцев своих колоний; его предоставляют и Сев. Амер. Штаты краснокожим. Еще больше имелось оснований для такого поведения, как указано выше, в период Московского государства, когда внимание государственной власти было поглощено собиранием русской земли – охранением или расширением государственной СКАЧАТЬ