Фронтир. Избранный. Книга вторая. Роман Корнеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ дела хоть в какое-то подобие нормы, Кенстридж себя ненавидел сверх обычного. Себя и свою так называемую работу.

      Инвестигейтор вообще – призвание не для слабых духом или стремящихся к особой мирской славе, но конкретно их, вычурно выражаясь, сфера интересов проникала в такие затхлые уголки человеческого сообщества, что иногда иначе как копанием в чужом грязном белье всё это называть не получалось.

      У Галактики были свои тайны. Точнее, какие тайны, было бы желание, всё лежало и лежит на ладони, просто все спешат, наткнувшись на нечто подобное, скромно удалиться и поплотнее прикрыть за собой дверь. В иных уголках этого космического лабиринта попахивало. Чужой болью, смертью, кровью. Эти тайны смердели. И с ними приходилось разбираться Кенстриджу. Потому что Вечным не успеть всё самим. А потому он с ребятами продолжал разгребать, подшивать в дела и приносить всё это на доклад. Когда раз в полгода, когда раз в пару лет, а когда и чуть не помесячно мотаясь на «Сайриус» и обратно.

      А ещё ему приходилось общаться с ними. Силовым узлом Галактики. И каждый раз клясть себя за человеческую слабость, за неумение хотя бы объяснить, не то чтобы заставить поверить в верность его мыслей насчёт всего этого.

      И каждый раз его идеи оказывались давно пройденным этапом, съеденным вчера завтраком, переваренным и исторгнутым за ненадобностью.

      От осознания этого становилось особенно тошно.

      Так. Кенстридж встрепенулся, продолжая ругаться уже сквозь зубы. Нужно проветриться. Никуда сегодня не ходи, ничего пока не предпринимай. Тебя опять натыкали носом в собственную ущербность. Нет, сделали они это со всевозможным тактом, даже с любовью, и обязательно показали, как ценно его мнение, как они его обязательно примут во внимание, даже уже приняли. Нет, человек с Избранными должен общаться на равных. То есть издали, как социум с собственным отражением. Общими настроениями, коллективными страхами и массовыми устремлениями. С ними нельзя разговаривать вот так, напрямую. Так камень может пытаться беседовать с водопадом.

      Нельзя, а приходится. Ну и к тьме всё это.

      Было бы желание, они бы его поняли.

      Транспортная лента в полном одиночестве уносила Кенстриджа в сторону центральных секторов, где было больше личного бессознательного и меньше коллективного сознательного. За вторым поворотом, когда гравитационный вектор стал почти равномерным, перестав выделывать чудеса с чувством горизонта, показались первые люди. На титанической искусственной конструкции, населённой миллиардами людей, оказываться вот так в одиночестве – было отдельным поводом для стресса. Да и воздух потеплел и перестал отдавать голым металлопластом.

      Нет, правда, сегодня больше никаких дел. Сходим в дендрарий, выпьем там в «уличном» пищевом дворике чего-нибудь максимально полезного, какую-нибудь жутко диетическую органику с тонной витаминов, СКАЧАТЬ