Сотрудники библиотеки, что помоложе, откровенно побаивались его.
– Доброе утро, – сказал Нестор Феодосиевич.
– Доброе, – буркнул Никитич. – Доставай документ. Без документа ни за что не пущу. Сам знаешь.
Нестор Феодосиевич работал в библиотеке более тридцати лет, с Никитичем был знаком около двадцати. Но он знал, что, стоит забыть пропуск дома, упертый старик ни за что не пустит внутрь.
Явись сюда сама пани Юля или пан президент, и им пришлось бы уйти несолоно хлебавши.
– Сейчас, – вздохнул Нестор Феодосиевич.
Он полез во внутренний карман темного плаща, в котором ходил и летом, и зимой, вызывая улыбки у окружающих. Из-за этого плаща, бородки и длинных волос Нестора Феодосиевича время от времени принимали за священнослужителя. Из кармана достал серую книжицу пропуска.
– Вот теперь проходи, – сказал Никитич и позволил себе совершенно неуставной смешок.
Он означал, что у старика хорошее настроение.
Нестор Феодосиевич толкнул вертушку, та загрохотала. Пройдя через нее, он очутился на служебной территории библиотеки, куда случайный человек попасть в принципе не может, а если и попадет, то заблудится посреди бесчисленных лесенок, коротких коридоров, одинаковых переходов и крашенных в белый цвет дверей.
Нестор Феодосиевич ориентировался тут прекрасно.
Он прошел коротким коридором, кивнул попавшейся навстречу девушке из отдела комплектования. Поднялся по лестнице на второй этаж и транзитом еще через два коридора – на третий.
Толкнул дверь, на которой висела табличка «Отдел рукописных книг», и оказался в небольшой комнате. У стен стояли высоченные шкафы с папками, на окошке – горшки с геранью и кактусами.
– Доброе утро, – сказал Нестор Феодосиевич.
– Доброе утро, – ответили ему хором две сидевшие за компьютерами девушки.
Они и Нестор Феодосиевич составляли весь персонал отдела рукописных книг. Такой существовал, несмотря на то что в составе библиотеки имелся особый Институт рукописей. Отдел несколько раз хотели ликвидировать, но все время эти планы почему-то проваливались, и отдельчик продолжал жить – маленький бюрократический аппендикс в громадном теле.
Нестор Феодосиевич числился его начальником.
Он прошел в угол, где стоял его стол – большой, массивный, из темного дерева, с толстыми ножками в виде львиных лап и старинной бронзовой чернильницей. Снял плащ, повесил его в шкаф и остался в костюме-«тройке» черного цвета.
Такие обычно надевают на похороны.
Проведя ладонью по русым волосам, где поблескивали пряди седины, Нестор Феодосиевич сел за стол и включил компьютер. Дьявольский аппарат, которого начальник отдела, честно говоря, немного побаивался, СКАЧАТЬ