Литературный оверлок. Выпуск № 2 / 2017. Иван Евсеенко (мл)

Чтение книги онлайн.

      И начинается:

      – Херня ты на лопате, – с грустью так говорит, узнав, что я бабку не навещал.

      – Ира, – внучку зовут.

      – Я тогда малой был, – это про войну.

      – Сохатый? Ну это лось, ты че сразу не спросил? – говорит.

      – Не жалко, – зверье стрелять.

      – Дохлый ты какой-то, – признается.

      И соглашаюсь, радуясь и подливая нам еще.

      – Много, – лет ему.

      – Не видел, – Сталина.

      – Точно не видел, ну да ёптыть! – и смеемся.

      – Дед, давай я тебя навещать буду? Будем охотиться, ты меня научишь?

      Не отвечает. Кивнул так, мол услышал, но вслух ничего.

      – Старик, вот че такое любовь? – спустя час дошли до атомов.

      – Не че, а кто, – и с видом наимощным попытался подняться из-за стола, чтоб покурить выйти, но там, в комнате, что-то грохнулось.

      Сейчас понимаю – наверное, с гвоздика соскочил образок. Но думали иначе, потому и ломанулись к выходу, я с бутылкой, Андреич с ружьем. В ночь мы дуплетом вылетели на ватных ногах. Открыв кратер-рот, удивленно смотрела луна, потом успокоилась и накрылась драной черной тучей.

      – Околеем, – заключил Андреич, – пойдем.

      6

      Темень, тридцать соток и пустая бочка для полива, а дальше, за неразличимой и условной оградой, бесконечность. В покинутом доме свет горит. Вот куда нас занесло.

      Андреич разломал ящик, что мы нашли по дороге, превратил в огонь с одной только спички. У костра сидим и допиваем. Молча, с акцентом на тишине и треске горения.

      Дед, приняв, омыл ладони землей, раскатал пару комьев меж пальцами и задумался. Я думал, что все – сейчас на вкус попробует. Он так и сделал. На краешке языка попробовал и сплюнул. Пока его мозг, оперируя кусками санскрита, взвешивал данные о минерально-солевом балансе почвы, я решил осмотреть бочку. По пьяни у меня всегда просыпается интерес к деталям.

      Добрался до нее, ухватился за край, пнул, послушал как звучит пустота, и тягуче плюнул в ее нутро, зачав там звук и влагу.

      – Хорошая земля, – сказал Андреич уже скорее себе, чем мне.

      И думает, наверное, что легче? Стрелять или сеять?

      Отцепившись от бочки, дрейфую в ночи. Иду все дальше и дальше, потому что предел этого дня комом уже подступил к горлу, и хочу от него избавиться, выбив взамен ну хоть крохотное просветление, отыскать его где-нибудь здесь, пока не рассвело.

      Вместо откровений – тошнота. Потеряв из виду СКАЧАТЬ