Очевидец. Никто, кроме нас. Николай Александрович Старинщиков

Чтение книги онлайн.

      – Говорят, у него коттедж в частном секторе, – подумал я вслух.

      – Коттедж? – Вялов уставился на меня.

      – Разве же вы не знали?

      – Впрочем, да, действительно…. в районе Майской горы.

      – Поэтому я не хочу, чтобы обо мне знали раньше времени, – выдавил я из себя.

      – В смысле?

      Никотин и бессонная ночь лишили Вялова логики. Он не хотел понимать очевидных вещей.

      – Где коттеджи – там братки, – рассуждал я.

      – Ну… И что?

      – При таком раскладе дожить бы до приговора…

      Следователь елозил глазами по столу. Потом снова закурил, поднялся из-за стола и стал ходить по кабинету.

      Я никогда не курил и был вынужден дышать канцерогеном. Хотя, если разобраться, это было абсолютной мелочью по сравнению с ночным происшествием.

      – Выходит, что ты боишься, – подвел черту Вялов, насыщаясь дымом.

      Я не спорил. Пусть думает что угодно, зато я исполню свой долг.

      – Ты у нас кто? – рассуждал Вялов. – Ты у нас обычный гражданин. А показания гражданина в суде многого стоят. Твои показания для дела имеют принципиальное значение. Эти показания решающие.

      Следователь вернулся в кресло.

      – И все же мне хочется, чтобы обо мне не узнали раньше времени, – стоял я на своем.

      – Тогда идем к прокурору…

      Вялов раздавил сигарету в пепельнице и поднялся.

      Пеньков Владимир Петрович, прокурор района, оказался не лучше следователя – ему хотелось показаний прямо здесь и немедленно. Мало того, он почему-то стал утверждать, что ночной стрелок Паша Коньков, будучи спортсменом-биатлонистом, за все время мухи не обидел. Прокурор произнес это так, словно Паша был в прошлом герой, и теперь этот герой оказался на осадном положении.

      Было довольно странно слышать эту ересь от прокурора. Тем более что с утра я забежал к оперативнику Блоцкому, и тот рассказал мне, как полгода назад против Паши возбуждали уголовное дело, потом дело с помощью прокурора развалили, хотя светила Конькову целая пятилетка. Короче, о Паше тюрьма давно плакала горючими слезами.

      – Что же нам делать с тобой? – мямлил картавый прокурор.

      Я молчал.

      – Бояться в общем-то нечего, – рассуждал прокурор. – Коньков за руками теперь.

      – Я сказал о своих условиях, – стоял я на своем. – Абсолютная анонимность.

      Слова попали в цель. Прокурор побежал глазами по книжным полкам.

      – Где-то был у меня закон, – бормотал он. – Их же пекут как блины в Госдуме, а денег не выделяют…

      Прокурор поднялся и пошел вдоль мебельной стенки. Словно бы наугад он выудил меж толстых томов тонкую кипу листов.

      – Распечатка, – сказал он. – Один экземпляр. Но защита будет против нашего решения. Дело в том, СКАЧАТЬ