Очевидец. Никто, кроме нас. Николай Александрович Старинщиков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в больницу, будто на сохранение. Пыль в глаза пустить. Ребенок зачат в момент, когда Мишин отряд находился в командировке.

      Мишка рассказывал мне о подозрениях матери и называл это старушечьим бредом. Он так любил Люську, что готов был носить её на руках. А та отвечала ему, как видно, тем же. Во всяком случае, я не видел их расстроенными. Возможно, Вера Иванов, как и многие матери, не доверяла снохе.

      – А вы с матушкой хоть сегодня переезжайте ко мне, – сказала Вера Ивановна. – И живите хоть всю оставшуюся жизнь – я хоть воспряну с вами. Пусть Аннушка мне позвонит. Или я сама ей сейчас позвоню.

      Она двинулась было с кухни, но я остановил. Мать была совершенно не в курсе последних событий, и новость из уст бывшей соседки могла свести ее с ума.

      – Я сам с ней поговорю. Вернусь и поговорю. Извини меня, тетя Вера. Просто я хотел увидеть тебя и попросить прощения.

      – За что? Христос с тобой…

      У Веры Ивановны округлились глаза. Она села напротив.

      – Что Мишку не спас тогда.

      – Не думай об этом, – махнула она рукой, – видно, такому уж быть. А ты ешь, не стесняйся.

      Справившись с глазуньей и допив чай, я вдруг понял, что не смогу сюда перебраться. Да и мать едва ли согласиться ездить отсюда на работу в такую даль.

      Помолчав с минуту, я стал собираться. То, что касалось меня и Мишки, давно было сказано, и Вера Ивановна это теперь понимала. Она просто стояла рядом и смотрела, как я обуваюсь в прихожей. Можно было только догадываться, что творилось в ее материнском сердце. Для нее это было горе, которое нельзя пережить.

      Поцеловав хозяйку в щеку, я вышел на улицу, сел в проходящую мимо «газель» и поехал к себе в Заволжский район. Дорога проходила вдоль волжского косогора, виднелась внизу громадная масса воды, рассеченная мостом, построенным, как говорят, при последнем царе Николае.

      Трясясь на асфальтовых кочках при спуске к Волге, я думал о собственной жизни и, не переставая, удивлялся. Защита свидетелей оказалась фикцией: нашелся кто-то, кто рассказал обо мне Конькову, и тот моментально использовал информацию – через своих друзей, через администрацию следственного изолятора. Наверняка следователь не имеет к этому никакого отношения. И прокурор не имеет. И Петька Обухов… Обо мне мог рассказать кто угодно. Это могут быть другие потерпевшие, каждый из которых находится пока на лечении. Один до сих пор хромает, второму недавно делали повторную операцию: пуля прошла через верхнюю челюсть, обезобразив лицо. Третьему удалили разбитое пулей яичко, сшили пенис и направили на реабилитацию в санаторий. Четвертый носит на перевязи правую руку, из которой беспрестанно сочится жидкость. Могли они специально рассказать обо мне? Едва ли…

      Впрочем, каждый из них мог невольно проболтаться о том, что в милицейской автомашине находился еще один человек, который дает теперь показания, и которого зовут вовсе не Сидоров… И не Петров…

      Мишка всегда был моим лучшим другом. Он выручал СКАЧАТЬ