Скользкая рыба детства. Валерий Петков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ глаза закрыл, молчу. Страшно стало за неё. Тихо уплываю, вот думаю, как он подкрадывается. Пи..ц. Про себя думаю. Потом едва сил хватило со стола сползти! Показалось, что литра два из меня качнули. Пару стаканов порченой осталось. И счас я рухну. Первый раз такое.

      Он улыбался, мы все смеялись и разливали вино в гранёные стаканы. Закуски было полно.

      Утром ушли на лекции.

      Коля, так звали отца маленькой девочки Шурочки, прожил у нас неделю. Они ходили с Санькой вдвоём, в обнимку, к телефону-автомату, в магазин и обратно. Потом бродили по коридорам допоздна. Обнимутся, как братья и поют весёлые песни.

      Никто им не сказал ни слова в упрек.

      Роженицу поехали забирать многие. А мы – всей комнатой. С цветами. Санька галстук надел, рубаху белую. Торжественно.

      Стоят они с мамочкой в обнимку и плачут.

      А мы улыбаемся.

      Вспоминаю и думаю: «Как там Шурочка? Где она теперь?»

      Санька ушёл рано, полтинник ему не исполнился.

      В родном Магадане.

      У меня есть его фотография. Чёрно-белая.

      Курит, в майке, на кухне, дома. Облокотился и улыбается, прямо в объектив.

      Каток

      Каток мне нравился. До него было несколько остановок. Я ездил на каток один. Желающих составить мне компанию не нашлось.

      Автобус петлял по району, потом двигался вдоль «Шанхая». Когда-то здесь добывали щебень. Потом в карьере настроили хибар, «нахаловка» разрослась до размеров посёлка.

      Это был опасный, криминальный район, в который можно войти, но не всегда выйти.

      Автобус ходил редко.

      Пока я добирался до катка, наступала ночь.

      Со всех сторон спешили на каток группы детей и взрослых.

      Каток был виден издалека. В середине настоящей, морозной зимы был каток.

      Там играла музыка, по кругу катились группы на коньках, было морозно. Клубы пара над толпой.

      С краю небольшая будка, «кафе». Булочка и кофе с молоком. Бурая жидкость. Горячая, приятно держать в озябших руках гранёный стакан.

      Мне нравился этот ритуал. А ещё нравилось – разогнавшись, влететь в сугроб на краю катка.

      Кто-то на «дутышах», кто-то, заложив руки за спину, плавно скользил, словно это были соревнования в беге.

      Смех, шум, фонари яркие висят сверху.

      Всё время тяжким грузом нависал момент, когда надо было возвращаться назад. Одному, у края бандитского района, ждать автобус.

      Это омрачало праздник, который сверкал на катке и я заранее готовил себя к тому, что неизбежно надо возвращаться.

      Мысль пойти пешком примерно три остановки даже не возникала, потому что пришлось бы идти через «Шанхай».

      Время было позднее, машины не ездили. Я стоял у края, «Шанхай» затаился в чёрной темноте котлована, подсвеченный снегом у края тропинок, между кособоких домишек. Ярко светила луна. Воздух был наэлектризован морозом и опасностью.

СКАЧАТЬ