Седьмое чувство. Под знаком предсказуемости: как прогнозировать и управлять изменениями в цифровую эпоху. Джошуа Купер Рамо

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ закромам, – чего стоит хотя бы Запретный город. Когда дверь открылась, мимо нас проследовала процессия высших партийных лиц, окружавшая серьезного, с квадратным лицом, но улыбающегося человека, который вскоре стал одной из самых могущественных фигур Китая. Проходя мимо, он приветственно кивнул нам двоим. Как только он скрылся, я спросил свою подругу: «Откуда ты его знаешь?» Я ожидал, что ее знакомство с ним можно было объяснить тем, что она была связана с высшими лицами в финансовой сфере. Ее ответ удивил меня:

      – У нас один и тот же мастер.

      К тому моменту я прожил в Китае только четыре года, поэтому мне показалось удивительным узнать таким необычным образом о том, что я позже узнаю – и даже увижу и сам испытаю, – о духовной жизни высших партийных лиц Китая, в особенности самых высших. Мастер, о котором говорила мой друг, был мастер Нань. Хотя его почти совсем не знали за пределами страны – я уверен, вам он не был известен, пока вы не прочитали о нем пару страниц назад, – но в Китае он был иконой. Его книги о буддизме и философии продавались миллионами. Его лекции смотрят на DVD и в Интернете, а слава его распространяется не на одно поколение и превосходит политику, искусство и философию. Его книгу с одинаковым успехом можно найти как на столе у ректора, так и в кармане разносчика чая в Куньмине.

      Нетрудно понять, что, когда меня известили о том, что такой человек, как мастер Нань, может быть духовным наставником тех, кто правит этой огромной страной, людей, с которыми я встречался и работал в исключительно рациональных делах повседневной жизни модернизирующегося Китая, у меня возникло множество вопросов. «У нас один и тот же мастер?» Но одна из вещей, которые быстро понимаешь в Китае, – ясное осознание чего бы то ни было достигается не задаванием различных вопросов, – во всяком случае, не прямых. Юнь Мэнь, древний буддийский мудрец, попал в точку, сказав, что десять тысяч видов заумных речей ни к чему сколько-нибудь глубокомысленному не приведут. Лишь одно предложение моей собеседницы погрузило нашу беседу, вращавшуюся в вихре китайской политики и экономики, на большую глубину, где она и оставалась в последующие годы.

      Особой страстью мастера Наня была, как я узнал в ту ночь, ветвь китайского чань-буддизма, которая около тысячи лет назад вдохновила создание японской школы «мгновенного прозрения», известной под названием риндзай. Риндзай-дзен знаменита на Западе своими коанами, своеобразными загадками: «Каким было твое лицо до того, как ты появился на свет?» или «Как звучат аплодисменты одной ладонью?», – которые нельзя разрешить, исходя из одного лишь здравого смысла. Они требуют чистой, отточенной чуткости. Коаны – это не столько математические задачи или словесные каламбуры, сколько вопросы, на которые нужно ответить самой душою. У нас, на Западе, такой образовательной концепции нет. Цель риндзай – внезапно и всецело прийти к пониманию истинной природы мира. Такое «мгновенное прозрение» – проявление СКАЧАТЬ