Солдаты Апшеронского полка: Матис. Перс. Математик. Анархисты (сборник). Александр Иличевский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ покушать? Земля накормит, если надо будет. Отступать некуда, но за спиной вся прекрасная наша страна – вот в нее мы и отступим, не пропадем. Отсюда вывод: идти нужно в землю, собой удобрить ее, по крайней мере… Но идти нужно на юг. Там сытнее. Там море. В горах Кавказа есть тайные монастыри. Зимой их заносит по маковку. В них попроситься, если не послушником, то служкой. Носить орехи им буду. А они меня приселят, если что. Или – в Крым, на Чуфуткале, там в пещерном городе на горе есть община. Попроситься туда перекантоваться зиму. А летом всё легче, летом солнце кормит… В самом деле, стать не бомжом, а туристом, гулять везде. Прийти на край моря. Долго жить на берегу. Вслушиваться в то, что за морем. Вглядываться в то, что за ним. Потихоньку готовиться к переходу… Нужно двигаться на юг. Ничего, вон на дворе весна. Природа обновляется. И мы обновимся… – Лицо его скривилось, губа задрожала.

      Решение уйти на юг, найти в теплых краях хлебное место успокоило внутренности. Ему вновь стал безразличен Гиттис, жизнь вообще. Мечта наполнила его тягой.

      Королеву еще помогло то, что после утраты обоняния он обрел подобие эйфории – в голове у него время от времени подымался легкий, влекущий звон. В носоглотке переставала пухнуть пресная глухота и подымался тонкий одуряющий вкус грозового воздуха. Таким запахом веяло в июльский ливень из распахнутого окна. Иногда он ослабевал, перетекая в трезвящий запах мартовского ветра, промытого талой водой.

      Сначала Королев пугался, особенно когда при волне обонятельной галлюцинации глаза застилал дикий красный танец. В бешеной пляске – по синей круговерти – красные, как языки пламени, танцоры неслись вокруг его зрачка. Потихоньку это потемнение он научился выводить на чистую воду. Он просто поддавался, потакал танцорам увлечь себя, а когда цепь растягивалась, убыстрялась, словно бы поглощалась своей центростремительной энергией, он приседал на корточки и изо всех сил рвал на себя двух своих бешеных соседей – танцоров с раскосыми глазами, гибких и сильных, как леопарды, лишенные кожи, – и они опрокидывались на спину, увлекая других, и взгляд тогда прояснялся.

      Эти симфонии запахов помогли ему. Он прикрывал глаза и отлетал душой в покойные упоительные области. «Человеку должно быть в жизни хотя бы один раз хорошо, – думал Королев. – Это как наживка. Стоит один раз поймать кайф – не так важно, от чего, – и когда-нибудь потом воспоминание об этом может вытянуть тебя. Что у меня было хорошего в жизни? Голова? Природа? Тело?» Здесь он замирал всем чутьем, пытаясь очистить незримую область наслаждения от наносов бесчувственности, – но у него не получалось ничего представить, кроме сокрушительной плотской любви, которую он пережил однажды в юности.

      Кроме внезапного сознания себя стариком, выведшего его на твердую почву, еще ему помогло то, что Надя стала развлекать его. За этих двоих он держался от страха – они были его единственными, хоть и бессловесными слушателями. Ему надо было говорить, он должен был не столько выговориться, сколько речью осознать свое положение, просто сформулировать его. Он оказался не в силах одиноко СКАЧАТЬ