– Вы из Белоруссии?
– Ну, – тихонько ответила она и замерла, будто в ожидании новых вопросов.
Вопросов у меня могло быть немало, но я лишь сообщил:
– Я тоже.
– Знаю. Мне ваш солдат говорил.
– А вы давно тут?
Похоже, она вздохнула или только попыталась вздохнуть, но сдержала вздох и не уходила – выжидающе смотрела на меня. Вся такая ровненькая, словно гвоздик, небольшого росточка, с едва заметной, готовой исчезнуть лукавинкой в серых глазах.
– Как вам сказать?.. Это долгая история, – уклончиво ответила она, улыбнувшись решительнее, словно на прощание. Однако прощаться с ней мне не хотелось, хотя и задерживаться было неудобно.
– Никого не пускайте, – сказал я, скорее затем, чтобы выразить свое расположение к ней. – Будут стучать – не открывайте.
– Уже стучались.
– Кто?
– Ваши военные.
Ну, конечно, наши военные, подумал я, – кто же еще? Но мои артиллеристы сюда не заходили, я все время находился со взводом, никто из солдат не отлучался с огневых позиций. Также не видно было, чтобы здесь рыскал кто-нибудь из чужих подразделений. Разве что санинструктор Петрушин.
– Может, зайдете? – заметив мою нерешительность, неуверенно предложила девушка, посторонившись в дверях. Взглянув на ее ровные ножки в маленьких мягких тапочках, я невольно перевел взгляд на свои побелевшие от пыли кирзачи и не без некоторой робости переступил низкий порожек.
Небольшой уютный вестибюль с высоким потолком и огромным застекленным шкафом у стенки, словно шахматная доска, пестрел черно-белой кафельной плиткой пола, посередине стоял небольшой круглый столик под нарядной скатеркой; несколько легких стульчиков расположились вокруг. Два мягких кожаных кресла стояли у стены поодаль. Высокие стрельчатые окна, затемненные снаружи ветвями высоких деревьев, пропускали мало света, и в помещении царил полумрак.
– Вы одна тут? – спросил я, несколько озадаченный бросавшейся в глаза явной зажиточностью этого жилища.
– Почему же? Хозяева есть, – ответила девушка. Она не сводила с меня вопросительно-напряженного взгляда.
– Хозяева – немцы?
– Австрийцы.
– А как же вы тут… оказались?
Это был главный для меня вопрос, от ответа на который зависело самое важное в моем отношении к землячке. Но не успела она ответить, как снаружи раскатисто грохнуло, и что-то с дробным стуком покатилось по крыше. Девушка отпрянула к стенке, а я тотчас выскочил в дверь. За моей огневой, аккурат над лесопилкой, ветер разгонял в небе коричневый клок дыма – это разорвалась шрапнель. В подобном случае лучшее укрытие было в доме или хотя бы под крышей. Но я должен СКАЧАТЬ