Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам. Эдуард Филатьев

Чтение книги онлайн.

      Их этого письма явно следует, что 2 февраля Лили Брик находилась в Ленинграде. Запомним это! Тем более что она записала в дневнике 3 февраля про ленинградский спектакль:

      «Никто пьесу не снимает, только публика не ходит и газеты ругают. Велосипедкин вместо – я туда по партийному билету пройду – говорит: по трамвайному. Так "попросили"… Постановка талантливая, но недоделанная (в один месяц пришлось сделать)».

      А поток критики в адрес спектакля не ослабевал. 5 февраля свой голос подала ленинградская газета «Смена»:

      «На "Бане" Маяковского в Народном доме скучно. Сидишь и ждёшь, скоро ли кончится…

      Зритель холоден, как лёд. И зритель скучает. Кто виноват? Прежде всего автор… Тема "Бани" – бюрократизм – взята крайне примитивно и убого… Никакая фантастика не спасёт политическую пустышку».

      В тот же день вышла критическая статья и в журнале «Рабочий и театр», больно ударявшая опять же по Маяковскому:

      «Драма Маяковского – пьеса, задуманная интересно, но сделанная халтурно. Небрежно сделанная помесь заплёванных фельдфебельских анекдотов о "Луях 14-х", дешёвых каламбуров, рубленой прозы гимназических утопий и недостаточно усвоенной занимательной науки… Почти все персонажи "Бани" штампованы, стёртые пятаки».

      Критика была настолько дружной и настолько направленной против драматурга, что вновь возникает предположение о её организованности. Кем? Аграновым и Бриками?

      Но Маяковскому в этот момент было уже не до ленинградского спектакля – в самом начале февраля в Москве открывалась юбилейная выставка «20 лет работы».

      Итог двадцатилетия

      Павел Лавут:

      «Мы просили предоставить выставке сто квадратных метров площади сроком на один месяц, начиная с 10 декабря. Открытие же по не зависящим от нас причинам отодвинулось до 1 февраля 1930 года.

      В конце концов, нам выделили три комнаты в клубе писателей (поначалу – две, а затем добились третьей).

      В недельный срок типографии не брались отпечатать каталог, и пришлось прибегнуть к стеклографии».

      А по Москве уже были развешаны красочные афиши: