Анти-Стариков-2. Правда о русской революции. От Февраля до Октября. Гадит ли англичанка в России?. Петр Балаев

Чтение книги онлайн.

      И руководство Министерства сельского хозяйства нашло выход именно в экстенсивном пути развития. На примере молочного животноводства: нарастили поголовье. И увеличили нагрузку на доярок с 30 до 50 коров буквально лет за 10, мотивируя это возросшей степенью механизации производства. Механизация, конечно, возросла, только ее рост был значимым, когда перешли на машинное доение с ручного. Пока доили руками, доярка обслуживала 10–15 коров. Появились доильные аппараты – 30. Но потом никакой заметной механизации не произошло. А коров в группах стало по 50.

      Вот именно этим, с моей точки зрения, была запущена цепная реакция: отрыв работника от влияния на результат работы – утрата интереса к труду – падение производственной дисциплины – пьянство. Плюс – отсутствие реальной ответственности за нарушения трудовой дисциплины в отсутствии безработицы. Сегодня-то мы знаем, что при Сталине за прогулы и пьянки на работе можно было и срок схлопотать, что при общенародной собственности вполне справедливым было. Это капиталист имеет в руках кнут – безработицу, а социалистическая собственность должна охраняться государством. Только в те годы вся информация о сталинской экономике была запретной.

      И мы на занятиях по экономике приходили к выводу, что панацея от всего этого бардака одна – частная собственность. Наличие хозяина, напрямую заинтересованного в результате. Нас прямо подводили к этому. Мы к этому шли, потому что практика социалистического строительства при Сталине нам была неизвестна…

      Из родной деревни я уехал учиться в 1981 году. Приехал в нее практикантом-ветеринаром в 1989. Но села не узнал. Студентом я наведывался домой раз в полгода, хотя и учился в 200-х километрах от дома. Просто работал постоянно, а дорога на автобусе с пересадками, пока доедешь – вечер, на следующий день уже уезжаешь с утра. И редко, когда на работе выходные сразу на субботу и воскресенье приходились. А лето – в стройотрядах, да на шарах строительных.

      Можно сказать, что при дневном свете, более-менее подробно, увидел свое родное село спустя 8 лет после окончания школы. И офонарел!

      Развал инфраструктуры только начинался еще, это не так в глаза бросалось, но дома выглядели заметно менее ухоженными, больше бурьяна у подворий было… Дом культуры стал похож… обшарпанный какой-то стал. Публика – нарко-алкогольный шалман. Молодежь как с другой планеты, планеты бичей.

      И пьяных! Среди белого дня! Почти все! И дети – грязные по большей части. Такого никогда не было.

      Я еще в школе учился, когда в Ленинском был построен один из самых крупных и современных в стране молочных животноводческих комплексов, были еще свиноферма на 20000 голов и репродуктивная молочно-товарная ферма. Изменились они капитально. Описать изменения можно одной фразой: всё утонуло в говне!

      Конечно, я многого не ожидал от села, всё-таки нас, студентов сельхоза, в хозяйства для помощи в проведении противоэпизоотических мероприятий вывозили, СКАЧАТЬ