Щепоть зеркального блеска на стакан ночи. Дилогия. Книга вторая. Сен Сейно Весто
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Щепоть зеркального блеска на стакан ночи. Дилогия. Книга вторая - Сен Сейно Весто страница 25

СКАЧАТЬ заставляя себя подниматься снова, но с каждым разом это у него получалось все хуже, мешала застрявшая, дробящая разум и кости, парализующая боль, и он падал опять, с головой зарываясь в льдистое и рассыпчатое, на какое-то время сохраняя так неподвижность, закрыв глаза, не видя уже почти ничего, хрипло дыша, затем поднимался и снова принимался перепахивать собой податливые гребешки сугробов, падал, уже заслоняемый от всего грохочущей блистающей мглой, обжигающей волной ярости и стыда, за которыми, неспешно ликуя, надвигались и нависали медленно улыбавшиеся лица пилотов и даже сквозь грохот в ушах пробивался крик, необъяснимая боль с неотступным привкусом смерти. Бес противоречия был один. Теперь только тонкая очень далекая нить чужого горизонта говорила, сколько ему оставалось до летнего дыхания беспечных синих небес.

      И выковал ему тогда старец паранг, и выбил в память о том на родовом камне знак, не была рукоять у того паранга какой-то особой резьбы или смысла, но было лезвие – зеркальной чистоты. И сказал старец: есть обыденные вещи. За привычным лежит странное. Хочу, чтобы паранг хранили чистые руки, и не прикоснется к нему никогда чужая рука, иначе придет несчастье. И пока чист он, всегда будет отражаться в нем восход луны. Бабушке скажи, это последнее, что ковали мои руки. Так сказал старец: будь умницей и держись там тонкой грани паранга – между добром и злом.

      Тяжел был подарок, но удивлял своей чистотой, днем весело играло на нем солнце и ледяной огонь ночью, и удивлялся он: странное лежало в обыденном, и каждому не хватало малого, обоих любило раннее утро, и обоим было, что терять, необычный дар решил он отметить сам знаком огня – не обычным, знаком на камне, что выбил старец в память о нем, и собрал он по рунам знак вереска, синего утра, чтоб жили в сердце его легенды детства и притчи; но что бы он ни брал, не могло оставить на зеркале лезвия и слабого следа, потому что само зеркало привыкло оставлять след. Никогда не точеный, тяжел был теперь дар настолько, что многое делил пополам лишь свой тяжестью. В тот день любимая бабушка знала многое, чего здесь уже нет, была рада ему и сердита, но сказала не то, что он ждал. И ушла, и когда вернулась, тихо играл, сияя, на зеркале ножа оттиск ночи. Так сказала она: дай мне время и я заполню им всю твою притчу, вот только не знаю, будешь ли ты тому рад. И была тотчас налита в чашу родниковая вода, и был омыт жестокий дар: одна с нами религия у него, религия чистой воды, и пока чист он, будет всегда видно в нем сияние далеких звезд. Так сказала она.

      И был другой день, и было самое время снов, и он смотрел вверх, потому что любил смотреть на излом, и был еще рядом малыш – какой-то тихий малыш, всем чудесный, но молчаливый, молчаливый молчанием ночи, и молчали они, и были звезды – как обычно для них, ясны и близки числом; и не было рядом вчера, и навсегда уходило сегодня, и вроде бы самое время было молчать, но только малыш устал молчать на одном месте, он хотел играть светом дня – удивительной чистоты, и брал в руки паранг холодной рукой, и смеялся: и так глубока была рана та, СКАЧАТЬ