Житие Углицких. Литературное расследование обстоятельств и судьбы угличского этапа 1592-93 гг.. Андрей Клавдиевич Углицких

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ источник «валюты» – мех (белка, куница, соболь), и «аптека» (травы, ягоды, медвежье и кабанье сало).

      – Наличие неподалеку выходов на поверхность солевых пластов (главной, повторюсь, ценности того времени).

      – Наконец, желательно, чтобы новая родина, пускай, отдаленно, но напоминала бы бывшую. Наверное, место, избранное ссыльными для поселения (будущее село Федорцово) сполна отвечало вышеперечисленным требованиям. И – пошло строительство: лес валили, важили, корчевали, потом на образовавшихся в результате этого лядах (местах, освобожденных от леса, на полянах посреди тайги, пармы), ставились избы, сараи, сенники, бани, загоны для скотины, амбары для хранения припасов. Постепенно, методом народной дипломатии началось взаимовыгодное общение с населением окрестных поселений, натуральный обмен и денежное обращение, сватовство, сродство. А кем, скажите, были эти пришлые, пригнанные под конвоем люди для аборигенов, сиречь, жителей местных? Как старожилы вишерские могли промеж себя величать этих новопоселенцев, что из города Углича? Да Угличскими, конечно же! Независимо от того, какие бы там эти сноровистые новосельцы промеж себя фамилии не носили. «Надо будет съездить, паря, днями к угличским, а то у нас мед, бражка закончились (варианты: за лыком, за берестой, за дегтем)». Или: «Ой, смотрите, опять угличские приехали!»

      Так появилась «заготовка» будущей моей фамилии. Почему заготовка только, да не вся фамилия? Да потому что, пока выговоришь эти самые: «угличский», «угличские» – язык поранишь о колючее, костлявое, как хариус, сочетание «чс»! Чтобы сделать новое слово своим, уральским, надо было его сначала «прописать»: обкатать, как гальку на вишерских перекатах, отшлифовать, отполировать до совершенства. Чтоб ни за что язык не цеплялся! Процесс такой адаптации слова, «дошлифовки» его во всех странах и во всех языках примерно один и тот же: труднопроизносимое заменяется на более удобовыговариваемое. Происходит это чаще всего за счет слияния или путем усечения лишних, или, в конце концов, замены неукрощаемых, сопротивляющихся упрощению труднопроизносимых элементов. Так, к примеру, в средней полосе России «Ока луговая» постепенно превратилась в «Калугу», а «Ока широкая» – в «Каширу». Так вологодчане (жители Вологды) стали вологжанами (вологодцами) … Но на что можно было заменить сочетание согласных «чс»? Правильно – на мягкое «ц». Что это даст? Слово укоротится на целый звук. Это уже хорошо. После замены оно сразу становится «легче», распевнее. Как будто бы раскрывается, как бы допуская особую плавность и протяжность произнесения. Одновременно, на сибирский манер изменяется и окончание («ий» на «их»). Это нововведение ни на йоту не улучшает фонетических свойств, наоборот, как мне представляется, приводит даже к некоторому откату от принципа благозвучности, но что же делать, если окончание «их» – это, в конце концов, есть ничто иное, как своеобразный товарный знак, некий бренд, если это, по сути, древний аналог нынешнего СКАЧАТЬ